Комдив (СИ)

Конечно ни какой гарантии на неприкосновенность это не давало, но ведь с госпиталями и ранеными хоть и не сразу, но сработало, и тут я надеялся, что моя слава среди противника заставит их задуматься, а нужен им потом такой геморрой. Иметь на своём хвосте разъярённого и сильного противника, который не даст тебе ни одного шанса на спасение ещё то удовольствие, а я уже доказал, что всегда выполняю свои обещания. Сейчас я трясся в своём штабном бронетранспортёре, необходимость держать руку на пульсе событий заставляла забыть о любом комфорте, и по рации контролировал передовые группы. А что вы хотели, разумеется именно моя дивизия шла первой, в авангарде нашей армии, и именно мои бойцы захватывали все встреченные населённые пункты и громили встретившегося противника. За день было семь попыток немцев бомбить наши порядки и хотя авиационного прикрытия у нас не было, но вот мобильная ПВО была достаточно сильной. Кроме специальных бронетранспортёров с зенитками, на каждом танке и самоходке были зенитные пулемёты, а почти на каждом бронетранспортёре были пусть и не зенитные, но имевшие высокий угол подъёма пулемёты. Своевременно развёрнутые в сторону противника они выдавали целое море огня, хорошо видимое из-за трассирующих патронов и бесчисленные огненные плети устремлялись навстречу птенцам Геринга мгновенно убивая в них желание связываться с нами. В итоге в основном они бомбили нас с высоты, куда не доставали наши пулемёты и немногочисленные 37 миллиметровые зенитки и разумеется итог таких бомбёжек приближался к нулю. Конечно какие то потери они нам всё же доставляли, но вполне терпимые, это не то, когда тебя прицельно бомбят с пикирования, когда точность бомбометания очень высокая, да и бортовое вооружение для штурмовки не используешь, а крыша у танков достаточно тонкая, так что из авиационной пушки бронебойным снарядом вполне можно пробить верх танка. Отойдя километров на 50 от Харькова, наша общая колонна разделилась и дальше пошла тремя колоннами по параллельным дорогам, так и охват больше и общая длинна сокращается. Все мосты и железнодорожные пути мы уничтожали, но не тотально, нам ведь самим тут вскоре наступать, так что качественное уничтожение также не в наших интересах. Сейчас главное прервать противнику сообщение по ним, что бы он не мог подвозить к передовой припасы и вооружения. Работ по восстановлению там было на одну — две недели, как раз наши войска к этому времени сюда подойдут, если надо, то закончат восстановление или воспользуются уже готовым.

Вот так ранним утром следующего дня мы и обрушились на немецкий аэродром, не знаю почему, но немцы нас не ждали, может потому, что сейчас в их штабах творился хаос, но все самолёты были на земле, правда готовились к вылету. Но вот для передислокации или на боевой, не знаю, да и какая по сути разница, главное они тут и мы тут, вот и потанцуем. Охрана аэродрома, как и зенитные орудия снесли сходу, после чего принялись уничтожать личный состав. Склады захватили целыми и после вдумчивого грабежа, а брали мы в основном только топливо и продукты, остальное подожгли. Прибарахлились мы и тремя трофейными бронетранспортёрами со спарками 20-ти миллиметровых зениток, они чудом уцелели среди боя, ну и разумеется набрали для них снарядов, а что, лишние зенитки нам не помешают, их, как и боеприпасов ни когда не бывает много. Если наши танки все ездили на соляре, то вот бронетранспортёры и грузовики на бензине, вот немецкий авиационный бензин и позволил нам снова пополнить все его запасы, а учитывая общее количество нашей колёсной техники, нужно его было очень много, особенно потому, что жрала эта техника бензин как не в себя, да и дороги были не асфальтированные шоссе, а в основном обычные сельские, вот и получалось, что бензина уходило очень много.