Комдив

– Если коротко, то суть такая. Принципиально важно наличие управляемых боеприпасов, я об этом давно писал. Насколько я знаю, уже должно что-то вырисовываться. Нам не нужен массовый продукт, подойдут опытные изделия, много их не надо. Что там готово?

– Да все готово. Сделали десять опытных образцов. Как ты говоришь, не для массового производства, а для отработки идеи и основных элементов. Четыре сбросили, тремя попали, у одного отказала система управления. Осталось шесть, но вопросы их применения и передачи тебе решаю не я, сам понимаешь!

– Понимаю! Далее, перебазируем на север «Ту-10», пару летающих радаров, это на всякий случай, хватит и одного. Для прикрытия эскадрилью «пешек», можно две. Они выходят, мы их топим. Все! Даже если у нас ничего не получится, мы ничего не теряем.

– Давай так! Я доложу Кузнецову, он в Ставку, а там решат. Кстати, нарком награждение парней твоих, что финских диверсантов ликвидировали, поддержал. Указ в ближайшее время будет, а вот тебя ругал за то, что подставился.

– Товарищ генерал! Не могу же я все время в бункере сидеть. Всего не предусмотришь, но выводы я сделал.

– Ладно, не переживай, это он от избытка чувств, так сказать.

Рано утром Жаворонков улетел обратно, а уже вечером Северов получил приказ прибыть в Кремль 5 августа к 22 часам. В назначенное время Олег сидел в знакомой приемной. На этот раз он приехал в морской повседневной форме с двумя Звездами и орденскими планками, посчитав, что этого будет достаточно. Пришлось подождать почти полчаса, прежде чем Поскребышев пригласил его пройти в кабинет.

– Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий. Гвардии подполковник Северов по вашему приказанию прибыл!

– Здравствуйте, товарищ Северов.

Сталин некоторое время его разглядывал, будто давно не видел. Сидевшие за столом Василевский, Жуков и Кузнецов тоже молчали.

– По имеющимся у нас данным из разных источников, ваше предположение о выходе в море крупных кораблей немцев не лишено оснований. В настоящее время точно неизвестно, что конкретно собирается предпринять командование Кригсмарине, но в любом случае речь идет о действиях в Северной Атлантике или примыкающем районе Северного Ледовитого океана. В любом случае эти действия не будут направлены против нашего Северного флота, но они напрямую влияют на прохождение конвоев, в которых мы по-прежнему заинтересованы. К тому же не стоит забывать и о политическом аспекте, успешные действия против сильнейших немецких кораблей вызовут большой резонанс в США и Великобритании. Поэтому ваше предложение Ставкой принимается. В ваше распоряжение передаются все шесть имеющихся боеприпасов, вы можете использовать их как считаете нужным. Статус представителя Ставки позволит не тратить время на согласование с командованием Северного флота. Ни Головко, ни другие товарищи ничего об операции знать не должны. Все организационные вопросы вы решите с товарищем Кузнецовым. Ставка предоставляет вам самые широкие полномочия, вы всегда успешно справлялись со всеми поручениями, надеемся, что и на этот раз все будет так же.

– Товарищ Сталин. Я считаю необходимым немедленно начинать подготовку к операции, будет ли у нас другой шанс – неизвестно. Кроме того, мне необходима вся информация о характере операции Кригсмарине с четким раскладом, что известно точно, а что предположительно. Иначе мне будет очень трудно спланировать свои действия.

– Разумеется, товарищ Северов. Вся информация будет вам предоставляться немедленно. И еще. Товарищ Жаворонков дал очень высокую оценку базе и авиагруппе. Мы внимательно ознакомились с его отчетами и приняли решение придать группе еще один истребительный авиаполк на новейших самолетах «Як-3». Вам необходимо привести его в максимальную боевую готовность и оценить перспективы использования «Як-3» в качестве палубных самолетов. До свидания, товарищ Северов.

– До свидания, товарищ Сталин.

Когда Северов вышел в приемную, Поскребышев передал ему приказ Кузнецова – ехать в наркомат и начинать работу с Жаворонковым, сам адмирал приедет, как только освободится, машина ждет.

Николай Герасимович приехал через полтора часа в прекрасном настроении. За это время Олег с Семеном Федоровичем рассмотрели проблемы перебазирования четырех «Ту-10», двух «Ту-4РЛбис», четырех «Ту-2РБ», четырех «Каталин», эскадрильи «Пе-5МР». Для охраны будет переброшена рота из состава полка охраны базы. Олегу откровенно не нравилось использование в качестве основного аэродрома Ваенги-1, но вариантов не было. Мастодонты «Ту-10» и «Ту-4» где угодно не разместишь. На Ваенгу-1 был направлен заместитель Булочкина капитан Волжанин с самыми серьезными полномочиями для подготовки аэродрома к приему самолетов ОАГ – строительства капониров, размещения зенитной артиллерии и прочего. Олег настаивал, чтобы рядом была развернута РЛС, но этот вопрос пока завис.

У Кузнецова Олег первым делом спросил, почему Головко не будет знать об операции.