Комедианты

Таким восклицанием завершались обыкновенно мечтания Сильвана, которые с каждым днем более и более представлялись ему действительностью. Наконец, молодой граф убедился, что ему ос тается взять приличный экипаж и ехать в свет за золотым яблочком, которое само упадет к ногам его… Мы уже говорили, что Сильван, по случаю позднего времени, не мог ехать на воды, а отправился прямо в Варшаву, где слышно было о некоторых богатых наследницах из Волыни и Подолии.

Сильван, кроме других бесчисленных достоинств, считал себя искусным интриганом, человеком, который, будь что будет, сумеет выполнить раз занявшую его мысль, неудачи в отношении к Фране не вывели его из заблуждения. Простая деревенская девочка, глупая, невинная не шла даже в счет. Сильван считал себя справедливо наказанным за то, что унизился. Там, в этом маленьком свете, его должна была встретить неудача, потому что сфера была ему чуждая, понятия дики, люди казались чужими, но в свете высшем Сильван не сомневался в полной победе, ни один рыцарь не собирался так старательно в крестовый поход, как Сильван на эту охоту за невестами.

Хладнокровно приготовляясь к победе, он начал с приготовления паспорта, метрики, свидетельства, что не был женат, бумаг, описывающих положение отцовского имения (в них ни о конфискации Сломницкого поместья, ни о выделе Вацлаву Пальника не было и помину); вооружился тысячью дукатов, которые составляли ставку игры, новою венскою колясочкою, взял усатого камердинера с перстнем на пальце, в великолепнейшем наряде, лакея, повара, четверку лучших лошадей, упряжь венскую, купленную у ротмистра Повалы, и т. д., и т. д. Доказательством тому, с какою предупредительностью готовился Сильван ко всему, что могло его встретить, служило то, что даже в выборе дорожной библиотеки он не упустил из вида различные оттенки мнения, с которыми придется ему, может быть, столкнуться в предстоящем деле. Был в ней отдел горячо католический, на случай если бы барышня принадлежала к читательницам «l'Univers» или Лакорде; было несколько образчиков литературы неистовой, если бы встретилась какая-нибудь Кардовиль; были Мишле и Кине для философки, был Ж. Занд для пламенных головок, было и несколько соотечественников, если бы, на что, впрочем, не надеялся Сильван, барышня любила литературу отечественную. Книги эти могли поочередно показываться на его столе и придавать ему колорит, гармонирующий с общим видом дома. И все остальное было также приготовлено и рассчитано; Сильван сказал себе, что должен жениться и что выполнит роль, какая потребуется при этом. Он, однако ж, не говорил никому об этих вспомогательных средствах, чтобы не показать, что не уверен в самом себе и нуждается в помощи; один отец, заметив сборы, улыбнулся про себя и потер руки.

— Кровь Дендеров не изменяет! Ха, ха! Молодец он у меня, молодец! Не пропадет, ум необыкновенный!

Отец, однако же, не показал, что он все видит, а только накануне отъезда Сильвана решился уделить ему несколько родительских советов.

— Мой любезный граф, — сказал он, когда оба они уселись в кабинете, — мы одни, поговорим откровенно, искренно, без обиняков… Ты уже вырос из ребят, мы можем быть не как сын с отцом, а как приятель с приятелем. У меня нет от тебя тайн; не должно их быть и у тебя…

— Да у меня их и нет, — ответил Сильван, вытягиваясь на диване совершенно по-приятельски, — и я говорю откровенно, что еду жениться, а женюсь не иначе, как на богатой, и возвращусь миллионером!

— Это главная цель! Не упускай же ее из виду и все посвяти ей! — торжественно, наставительно прибавил старик. — С первого же раза тебе нужно кинуться в самый высший круг, в этом помогут тебе несколько моих знакомств и писем… Не разглашай никак, что ты хочешь жениться: ничто так не вредно, как подобное признание; напротив, говори при удобном случае, что отец противится слишком ранней женитьбе и имеет на тебя свои планы… но не будь расточителен. Называй меня скупцом и дай почувствовать, что и у тебя есть эта слабая струнка…

— Но, любезнейший граф, — прервал его Сильван в нетерпении, — поверь мне, что я сумею распорядиться… Я не дитя, у меня уже план готов…

И он улыбнулся, торжествуя заранее.

— Я не сомневаюсь, что ты сумеешь распорядиться во всяком случае, — сказал старик Дендера, — но ведь и отцовские, доброжелательные предостережения также могут тебе пригодиться на что-нибудь: поверь мне, мой любезнейший!..

Сильван смолчал, но выражение лица его, казалось, говорило, что никто на свете лучше его самого не может ему посоветовать.

— Что касается до имения, — продолжал Зигмунд-Август, — надо быть как можно осторожнее… Люди рядятся в фальшивые! миллионы, как женщины в поддельные бриллианты: не их самих надо спрашивать, а их ювелиров…

— Найдем и ювелиров, — сказал Сильван, улыбаясь и поглаживая усики.

— Самое малое, на полмиллиона даю тебе благословение, — прибавил старик, — такой молодой человек, как ты, должен взять далеко более…

— Да я и не думаю удовольствоваться полумиллионом, разве влюблюсь! — воскликнул Сильван.