Комедии

Г о р д о н. Если вы не в силах подняться, не пытайтесь уронить его!

Н а п о л е о н. Ронять его? Он сам упал. Он рухнул вместе с империей. И я, я ее восстанавливаю, я ее поднимаю.

Г о р д о н. Молчите!

Н а п о л е о н. «Великий!» Он был лжив и мелочен, мелочен и труслив!

Гордон дает Наполеону пощечину. В этот момент входит  Ж ю л и. Гордон уходит.

Ж ю л и. Бедный! Вам больно? За что она вас?

Н а п о л е о н. Это сумасшедшая. Как вы сюда лопали?

Ж ю л и. Всюду войска. Мою карету остановили. Солдаты кричат: «Да здравствует император!» Ну что ж, я очень рада. Вам сорок три года, всякую другую профессию начинать поздно. Но за что она вас ударила?

Н а п о л е о н. За то, что я сказал правду… об этом «божественном». А вы знаете, что он был мал, толст и скверно ездил верхом?

Ж ю л и. Ну и неправда!

Н а п о л е о н. Он был жесток, лукав, вероломен.

Ж ю л и. Вы это про императора говорите?

Н а п о л е о н. Да-да… Он падал в обморок от страха.

Ж ю л и. Что-о?

Н а п о л е о н. Он был трусом.

Жюли дает Наполеону пощечину.

Ж ю л и. Так вам и надо!

Входит  М о р н и.

М о р н и. Дорогая Жюли… (Наполеону.) Могу вас поздравить: наступление генерала Неймайера и руанских республиканцев — ложные слухи.

Входят  Ш а р л ь.

Ш а р л ь. Ваше величество, лошади поданы.

Н а п о л е о н. Кажется, мы остаемся. Мундир и шпагу!

Шарль подает Наполеону мундир.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Та же гостиная. В креслах — С е н т - А р н о, П е р с и н ь и, М о п а, Ф л е р и  и  М о р н и. Н а п о л е о н  стоит с бумагой в руке. Ш а р л ь — у дверей.

М о р н и. Итак, сегодня явится делегация. Вас будут поздравлять, и вы должны ответить. Пройдем это место еще раз. «Господа»…

Н а п о л е о н. «Господа, я понимаю всю огромность моей новой миссии. Я не скрываю от себя ее трудностей…».

М о р н и. Хотелось бы больше выразительности и пластики. (Повторяет, играя и жестикулируя.) «Я понимаю всю огромность моей новой миссии». Полшага назад. «Я не скрываю от себя ее трудностей». Дальше.

Н а п о л е о н. «Но с помощью неба, честных людей и нашей храброй армии…».

С е н т - А р н о. Позвольте, небо и честные не могут стоять впереди армии.

М о р н и. Да, пожалуй. Небо и армию надо поменять местами.

Н а п о л е о н. «Но с помощью армии и храброго неба…», то есть храброй армии и честного неба…

М о р н и. Вы опять сбились…

М о п а. При слове «небо» желательно воздеть руки и посмотреть наверх.

М о р н и. Кроме того, «армии» надо произнести металлически. Здесь сабли, штыки, артиллерия. А «небо» — мягко, нежно, там звездочки, ангелы… Попрошу вас сначала…

Наполеон колеблется, затем твердым и медленным движением разрывает бумагу с речью.

Что вы делаете?

Н а п о л е о н. Я буду говорить то, что найду нужным, и так, как мне хочется.

П е р с и н ь и. Ага, дождались!

С е н т - А р н о. Мы вас не понимаем, принц!

Н а п о л е о н. Я разогнал собрания, закрыл газеты, пушками водворил тишину не для того, чтобы слушать вас, а для того, чтобы слышали мой голос. И потрудитесь встать, когда я говорю с вами!

Ш а р л ь (становясь сзади Наполеона). Расселись перед царственной особой!..

Все неуверенно встают.

Ф л е р и. Но позвольте, все, что сделано, сделано нашими руками.

Н а п о л е о н. Нет, все сделано моим именем! Вы мне были необходимы вчера и совершенно не нужны сегодня.

С е н т - А р н о. Не забывайте: мне подчинена армия.

Н а п о л е о н. А вы подчинены мне. Вам известно, где сейчас первые генералы Франции? Они могут потесниться и для вас. Мопа, вам не кажется, что генерал Сент-Арно в чем-то виновен?

М о п а. Совершенно верно. В заговоре и хранении оружия.

Ш а р л ь. Прикажете позвать стражу?

М о р н и. Довольно. Флери, повлияйте на принца! Флери нерешительно достает пистолет.

Н а п о л е о н. Флери, успокойте де Морни.

Флери смотрит то на Наполеона, то на Морни.

М о р н и. Флери!

Н а п о л е о н. Флери!!

Флери направляет пистолет на Морни.

Как видите, я научился у вас декламации. Флери, уберите.

Ш а р л ь. Если каждый министр будет размахивать пистолетом…

П е р с и н ь и (обнимая Наполеона за талию). Дорогой принц!..

Н а п о л е о н. Я не терплю фамильярности. И запомните, господа, я не только вас не боюсь, но уверен, что вы будете конвоировать меня на прогулке, охранять мол двери и оберегать мой сон, потому что без меня вы — ничто. Без меня — вы погибли. Кто, кроме меня, оставит вас у власти? Даже не у власти. Кто оставит вас на свободе? Ступайте и ждите моих распоряжений в приемной.