Комедия положений (СИ)

Вокруг кассы стеной стояла огромная очередь. Все кричали, махали руками с зажатыми в них купюрами. Кое-как мне удалось протиснуться к кассе на расстояние вытянутой руки и подать кассирше записку.

Деньги я передавала через чужие руки. Пока кассирша выписывала мне билет, меня оттеснили от кассы. Вся эта толпа мужчин замолчала, когда я вынула четыре двадцати пяти рублевые бумажки, сто рублей за два билета до Москвы в международном вагоне.

И так же молча мне передали билет обратно и никто не пикнул, что вот мол билеты-то есть! Но по правительственной брони и за большую цену.

Как только мы вошли в вагон, нам попалась женщин, модно одетая, в милой шляпке с вуалью.

Моя сгорбленная сухая мамочка, закутанная во все возможные одежки-тряпочки, висевшие на ней, как на пугале, быстро, и даже как-то брезгливо, прошла мимо нее в наше купе:

- Ну, это мой контингент, - бросила мама мне через плечо.( Мама работала венерологом)

Я ей не поверила. Такая вполне приличная дама, и не очень-то молодая, за тридцать. Не похоже на потаскушку.

Добывая билеты я так замоталась, что хватала какую попало еду. И сейчас, когда все волнения были позади, меня скрутил приступ со рвотой и длительной тошнотой. Не имея возможности как следует промыть желудок, я просто ходила ночью по вагону, по красному ковру взад-вперед. Дама с вуалью тоже вышла в коридор, посочувствовала моим болячкам, и стала рассказывать о себе. Каково же было мое удивление, когда выяснилось, что мамочка моя была права. Наметанный глаз венеролога не ошибся, женщина рассказывала мне, что приехала отдыхать и завела себе здесь любовника, и что он очень ею восхищался и даже вот билет добыл в международном вагоне, и прочее, всё ее кидало на интимные подробности, а меня и так мутило, без ее откровений.

Потом вышли из купе двое мужчин и стали усиленно нас приглашать зайти к ним, выпить и приятно провести вечер.

При мысли о выпивке мне опять стало худо, и я решительно отказалась, а моя знакомая хотела пойти, но боялась проводника.

- А что проводник скажет, ругаться не начнет? Не знаете? - выспрашивала она у меня.

Я понятия не имела, как будет реагировать важный, в красивой форме проводник такого вагона. В обычном мы всегда сидели вместе компанией и дулись в карты, и я никого не боялась, а тут...

Дамочка всё же меня покинула, ушла к новым кавалерам, а я, пошатавшись ещё пару часов по казенному ковру, ушла спать.

В Москве было слякотно, дул пронизывающий ветер, поезд прибыл, когда уже стемнело. Мама еле стояла на ногах, а на такси была огромная очередь. Я пыталась пройти без очереди, но распорядитель кричал мне, что пока не отправит семью с детьми, никого не пропустит. Стояли трое, понурые, согнувшиеся от ветра, у мужчины на руках был ребенок, прижатый к груди.

- Он малыша на руках держит, а со старым человеком что мне делать? Идти она не может, а на руки ее не возьмешь.

Кое-как, через полчаса удалось втиснуться в какое-то левое такси, подъехавшее без очереди. Распорядитель орал, пытался нас высадить, но я сказала, что очередник не хочет вести нас за город, в Долгопрудный, и это было чистой воды правда. Распорядитель отступился, и мы уехали. Я устала, злилась на неразрешимую ситуацию, злилась на мужа, но что он мог? У него был свой опыт жизни, опыт нищего человека толпы, и когда нужно было ехать в электричке, он умел пролезть вперед, протиснуться сквозь кучу лезущих и давящих друг друга людей, захватить место и для себя и для меня, а вот добыть такси, дать распорядителю на лапу, чтобы пропустил, ни я, ни муж не умели.

И вспоминается мне рассказ Арута Караяна, работавшего в посольстве в Индии, и вернувшегося на время домой:

- Первое, что меня встретило на родине, огромная очередь на такси.

Скоро эти проблемы покажутся пустяками. Наступал 1990 год

1990 год. Свадьба дочери

На новый год елку не ставили, негде было, да и дети выросли. Вечером тридцать первого Катя испекла огромный торт, называемый свадебным, уложила его в сумку и удалилась на дискотеку в физтеховскую общагу к Валерке.

Первого числа в четыре часа мы с Алешкой, выспавшись, пошли искать дочку. Нашли ее в обществе Военных: Валеры и его сестры Сашки. Забрали чадо домой. Остатков торта, на которые мы надеялись, не было. Годы прошли с той поры, как мы с Алешкой здесь учились, но аппетиты студентов не изменились.

В зимнюю сессию Катя заболела, один экзамен пропустила, и ко второму, к программированию, я попросила Алешку позаниматься с дочерью, Алешка остался доволен, как Катя соображала в программировании. Катя сдала на четверку, потом получила свои обычные тройки и пропущенный экзамен сдала тоже.

Учеба на пользу дочери не шла, ее подруги цвели красотой и молодостью, я встретила Наталью Малюшину на улицу, она блестела глазами, горела ярким румянцем и я залюбовалась на нее, а моя красотка-дочка изнуренная учебой и каждодневной ездой из Долгопрудного в университет стала бледной, с зелеными тенями под зелеными глазами.

- Сейчас бы Валерка в меня не влюбился, -подвела дочка грустный итог после созерцания себя в зеркале.