Комендант Холодной Башни. Рассказы

«Там серебро или серебро с медью?» — вяло подумал Олли. Если честно, то он и от меди не отказался бы.

— Полагаю вопрос решенным?

— Завтра, с первыми лучами зари, я отправлюсь в дорогу, мессир.

Подумал, поклониться или не стоит. Решил, что не стоит. Выпрашивать деньги, а потом еще кланяться — это уж слишком.

***

После промозглого дня полутемный и дымный зал придорожного трактира «Заколдованный принц» с синей лягушкой на вывеске мог показаться почти раем. Похоже, так казалось не только Олли. Все столы были заняты. И, как бы ни хотелось путнику поесть в одиночестве, пришлось мириться с обществом.

Соседом по столу оказался какой-то длинноволосый дворянин, который тоже не выказал восторга при появлении Олли. Тем не менее он кивнул и сделал жест рукой, будто дозволяя находиться рядом с его персоной. На пальцах блеснули серебряные кольца.

«Как будто меня интересует твое мнение», — покривился Олли. Впрочем, в неверном свете факелов и сальных свечей его гримаса могла остаться незамеченной.

Еду принесли им одновременно.

Сегодня Олли понял, что кашами и тушеной капустой он сыт по горло и решил взять рагу из бычьих хвостов с репой и луком. Его сосед, как оказалось, взял тоже самое. Он слегка приподнял уголки губ, что, должно быть, символизировало улыбку. Но комментировать не стал.

Олли налил вино из кувшина в глиняную чашку. Девица, которая разносит еду, уверяла, что пить его можно.

Можно. Но не нужно. Хотя большинство посетителей оно вполне устраивало.

Олли размышлял, что делать — пить это, стиснув зубы, или взять другое. Платить еще за один кувшин совсем не хотелось.

— Можете пить мое, — равнодушно предложил сосед по столу.

— Не хочу вводить вас в убыток, мессир, — тон ответа был далек от любезности.

— Не беспокойтесь. Я в состоянии оплатить два кувшина вместо одного.

Тебе же хуже. Олли пожал плечами и не стал ломаться.

Вино было терпким и прохладным, с тенью клевера и меда.

— Белое вино к мясному рагу? — не смог он удержаться.

— Не люблю красное, — ответил длинноволосый.

На этом их общение закончилось.

Ночь Олли провел в маленьком закутке, который трактирщик отчего-то именовал комнатой. Несмотря на отсутствие окон, из щелей нещадно сквозило. Но зато на двери имелся засов, так что Олли все устраивало. Особенно плата за ночлег. Получалось почти столько же, как в общей комнате, только рядом никто не храпит и не воняет давно не мытым телом.

Проснувшись не слишком рано он для начала решил посмотреть, как там Дымка, а потом уже взять что-то из еды в дорогу и рассчитаться с трактирщиком.

Однако этот самый трактирщик перехватил его во дворе.

— Вы что же, господин хороший, уже уезжаете?

— Нет еще, — отмахнулся Олли.

— Вот и хорошо! А то я уж подумал грешным делом, что хотите вы уехать, не заплатив.

— Что ты себе позволяешь?

— А что такое? Вон ваш друг поутру уехал, а про денежки, видимо, позабыл.

— Какой еще друг?

— Да тот самый, с которым вы вчера за столом сидели.

— Я его первый раз видел!

— И тем не менее! И вам, господин хороший, придется платить и за себя, и за него.

— С какого перепуга?

— А кто же тогда?

— Это твоя печаль, раз проворонил.

— Э не, господин хороший. У меня есть вы, и вы заплатите. А коли вдруг столько денег нет, то я, так и быть, вашего коня заберу.

— Да ты сдурел, что ли?

За спиной трактирщика появился детина, шире Олли раза в два. В его руках шипастая дубина смотрелась почти зубочисткой.

Конечно, Олли легко бы мог покрошить на рагу и вымогателя, и его вышибалу. Возможно, успел бы вывести из конюшни Дымку. А вот оседлать времени уже не было. Бросать же седло и уздечку не хотелось. На какие гроши потом покупать новые?

— Ты, видимо, перегрелся среди своих горшков, — зло прошипел Олли, кладя ладонь на рукоятку меча, — я не стану платить за эту длинноволосую тварь!

— Что? — удивленно спросила длинноволосая тварь, выходя из конюшни и ведя в поводу огненно-рыжую тонконогую лошадь.

— Э-э-э… Прошу прощения, сиятельный господин, — замямлил трактирщик, — я думал, вы давно в дороге.

— Этот, — Олли недобро усмехнулся и ткнул пальцем в сторону вымогателя, — хочет, чтобы я заплатил за вас.

— За меня? — продолжал удивляться вчерашний сотрапезник.

— В противном случае угрожает забрать Дымку.

— Это тот серый конь?

— Да.

— Он стоит гораздо дороже, чем весь этот сарай. Любезный, — голос длинноволосого стал предельно ласков, — тебе было мало моего серебра?

— Нет, что вы, сиятельный господин! Вы были щедры. Не могу забыть вашей доброты!

— О, значит, твоя память пробудилась ото сна.

— Простите великодушно! Стар я становлюсь, годы свое берут. Вот память и шалит иной раз.

— Забирай коня, — приказал сиятельный господин Олли, — и да, можешь ничего не платить этой связке сарделек.

— Но…

— Что-то не так?

— Все так, господин, все так!

— Вот и хорошо.

***

Они ехали вместе уже час. Молчание не тяготило, но все же Олли решил заговорить.

— Мое имя Оливер де Форе. Я направляюсь в Лавиньель.

— Жак де Рин, — вздохнул его спутник, — и, какая досада, я тоже направляюсь в Лавиньель.

— Не любите попутчиков?

— В особенности, когда эти попутчики случайные.