Комендант Освенцима

Если и в Дахау побег был чрезвычайным происшествием, в Заксенхаузене он был событием еще более значительным благодаря присутствию Айке. Сирена еще продолжала завывать, когда Айке, если он присутствовал в Ораниенбурге, приезжал в лагерь. Он хотел немедленно узнать обо всех мельчайших подробностях побега, и настойчиво выявлял виновных, из-за невнимательности или халатности которых побег стал возможен. Цепь сторожевых постов стояла по три, а то и по четыре дня, если заключенный еще мог по-прежнему находиться в области поисков. Днем и ночью прочесывались и обыскивались все окрестности. В этом принимал участие каждый эсэсовец гарнизона. Офицеры, прежде всего комендант, шутцхафтлагерфюрер, дежурный офицер не имели ни единого спокойного часа — Айке постоянно спрашивал о результате поисков. Он считал, что нельзя было допустить ни одного удачного побега. В большинстве случаев сохранение цепи сторожевых постов приводило к успеху, и заключенного, где бы он ни спрятался, где бы ни окопался, находили. Но какой нагрузкой это было для лагеря! Людям приходилось оставаться на ногах по 16–20 часов. Заключенные должны были стоять до первой смены сторожевых постов. Пока продолжались поиски, нельзя было отправляться на работу, допускалась лишь деятельность жизненно необходимых хозяйств. Если какому-нибудь заключенному удавалось пробиться через цепь сторожевых постов, или если он убегал с командировки, для повторного захвата в действие вводились огромные силы и ресурсы. Должны были привлекаться все свободные силы СС и полиции. Велось наблюдение за вокзалами и улицами. Моторизированные части жандармерии, получавшие команды по радиосвязи, прочесывали улицы и дороги. На всех мостах через многочисленные реки окрестностей Ораниенбурга расставлялись посты. Предупреждались жители окрестностей. В большинстве своем они уже догадывались о происшедшем по звуку сирены. С помощью местного населения удалось схватить нескольких заключенных. Местные жители знали, что в лагере сидят в основном уголовники, и когда те бежали, обывателей охватывал страх. Они сообщали в лагерь или же поисковым отрядам обо всем подозрительном.

Когда беглеца ловили, его — по возможности в присутствии Айке — проводили в лагере перед строем заключенных. На шее у него висел огромный щит с надписью «Я снова здесь». При этом заключенный должен был бить в барабан, который на него тоже вешали. После прохода перед строем его наказывали 25 ударами палок и отправляли в штрафную роту.

Эсэсовец, который нашел или схватил его, отмечался приказом по части и получал внеочередной отпуск. Посторонние — полицейские или штатские — получили денежные подарки. Если благодаря своей бдительности, эсэсовец предотвращал побег, Айке поощрял его отпуском и повышал в чине. Айке хотел быть совершенно убежденным в том, что для предотвращения побегов делается всё, что для этого применяются все возможные средства.

Эсэсовец, допустивший побег, наказывался строго, какой бы ничтожной ни была его вина. Еще суровее наказывались заключенные, помогавшие при побеге.

Здесь я хотел бы описать несколько необычных побегов. Семеро опасных преступников сумели сделать подкоп из своего барака, стоявшего недалеко от проволочного ограждения. Они прорыли подземный ход под препятствиями и бежали в лес. Извлеченный грунт они прятали под полом барака, стоявшего на сваях, а лаз в подземный ход сделали под одной из кроватей. Они работали много ночей, и никто из соседей по бараку этого не заметил. Неделей позже один из наших блокфюреров встретил одного из бежавших вечером на улице Берлина и арестовал его. На допросе беглец выдал место, в котором прятались остальные, и всех удалось схватить.

Из глиняного карьера, несмотря на повышенные меры безопасности, достаточное количество постов и проволочные заграждения, удалось бежать одному гомосексуалисту. Не было никаких зацепок, которые помогли бы понять, каким образом он смог совершить побег. Выезжавшие поезда с глиной лично проверяли два эсэсовца и начальник команды. Работа огромных поисковых отрядов, многодневные поиски в окрестных лесах — всё это не принесло результата.

И только спустя 10 дней пришла телеграмма с пограничного поста Варнемюнде о том, что беглец доставлен туда рыбаками. Его привезли туда, чтобы он показал путь, которым бежал. Он готовился к побегу в течение многих недель, обдумывая все возможности. В конце концов, осталась только одна — отъезжающие вагоны с глиной. Он усердно работал, чем и отличился. Его назначили смазчиком вагонов и осмотрщиком рельс. Он долго наблюдал за процессом осмотра отъезжающих поездов. Каждый вагон осматривали сверху и снизу. Их отвозил дизельный локомотив, однако под машину никто не заглядывал, потому что она была закрыта жестью почти до рельс. Однако он заметил, что сзади локомотива лист жести закреплен плохо.