Комендант Освенцима

Концентрационные лагеря были задуманы, отчасти также непреднамеренно, для их превращения в места уничтожения огромных масс. От РСХА комендантам передавали обширные информационные сводки о русских концентрационных лагерях. От бежавших из них узников становилось известно всё до мельчайших подробностей об организации этих лагерей и положении в них. Особенно подчеркивалось при этом, что путём организации огромных принудительных работ русские уничтожали целые народности. Если, к примеру, при строительстве канала до конца расходовались заключённые лагеря, вновь создавались новые тысячи кулаков или других ненадёжных элементов, которые спустя некоторое время также полностью расходовались.

Намеревались ли таким способом постепенно подготовить комендантов к выполнению новых заданий или сделать их невосприимчивыми к условиям, которые тихо созревали в лагерях? Будучи шефом D I, я среди прочего проверял различные КЛ, а ещё больше РЛ [рабочие лагеря]. Эти проверки всегда были неприятны для комендантов. Я производил также увольнения от должности и новые назначения, например, в Берген-Бельзене. Прежде инспекция совершенно не занималась этим лагерем. Его устроили для РСХА, чтобы содержать в нём так называемых деликатных евреев, и он был задуман как временный.[140] Комендант штурмбанфюрер Хаас, мрачный тёмный человек, распоряжался там как хотел. Хотя некоторое время (1939) Хаас пробыл на должности шутцхафтлагерфюрера в Заксенхаузене, он всё же пришел из всеобщих СС и имел слабые представления о КЛ. В Берген-Бельзене он не стал ничего перестраивать, не стал менять мрачных гигиенических условий в этом бывшем лагере для военнопленных, полученном от вермахта, он просто не стал утруждать себя этим. Осенью 1944 его пришлось снимать потому, что он стал совершенно неприемлемым из-за халатного отношения к делу и из-за его историй с женщинами. Я снял Хасса и назначил на его место Крамера, который до того был комендантом Освенцима-II.[141] Лагерь представлял собой безотрадное зрелище. Жилые и хозяйственные постройки, бараки находились в полном запустении. Гигиенические условия были гораздо хуже, чем в Освенциме.

Но до конца 1944 было сделано не так уж много конструктивного, хотя я добыл у Каммлера[142] толкового начальника строительства. Приходилось то импровизировать, то ставить заплатки. И всё же Крамер не мог искупить все грехи Хааса, хотя и прикладывал к этому большие усилия. Когда произошла эвакуация Освенцима и большая часть его заключённых прибыла в Берген-Бельзен,[143] лагерь мгновенно переполнился и пришёл в такое состояние, которое я сам, уже ко всему привыкший в Освенциме, должен назвать ужасным. Крамер был бессилен что-либо исправить. Даже Поль был потрясён, увидев это во время нашей экстренной, предпринятой по приказу РФСС, поездки по всем лагерям.[144]