Комендант Освенцима

Евреев, предназначенных для уничтожения, проводили по возможности быстрее — мужчин и женщин раздельно — к крематориям. В раздевалке работавшие там заключённые зондеркоманды говорили им на их языке, что они пришли сюда только для купания и уничтожения вшей, что они должны аккуратно сложить свою одежду и запомнить место, в котором её оставили, чтобы потом быстро найти. Заключённые зондеркоманды сами были крайне заинтересованы в том, чтобы процесс закончился быстро и без осложнений. Раздевшись, евреи проходили в газовую камеру, которая походила на душевую, потому что была снабжена душем и водопроводными трубами. Сначала заходили женщины и дети, затем мужчины, поскольку их всегда было меньше. Почти всегда это происходило спокойно, поскольку трусливых и предчувствовавших гибель успокаивали заключённые зондеркоманды. Кроме того, эти заключённые, а также один эсэсовец оставались в камере до последнего момента.

Затем дверь быстро завинчивали, и дезинфекторы через люки в потолке газовой камеры тотчас же подавали газ, кристаллы которого через воздуховод падали на пол. Газ действовал моментально. Через глазок в двери можно было видеть, что стоявшие под люками умирали мгновенно. Можно сказать, что сразу умирала примерно треть. Остальные начинали шататься, кричать и жадно глотать воздух. Но вскоре крик переходил в хрип и через несколько минут лежали уже все. Не позже, чем через 20 минут уже никто не шевелился. В зависимости от погоды, влажной или сухой, холодной или тёплой, в зависимости от качества газа, который не всегда был одним и тем же, от транспорта, от количества здоровых, стариков или больных, детей, действие газа продолжалось от пяти до десяти минут. Сознание теряли уже через несколько минут, в зависимости от удалённости от люков для вбрасывания газа. Кричавшие, старики, больные, ослабшие и дети погибали быстрее здоровых и молодых.

Через полчаса после вбрасывания газа дверь открывали, и включалась вентиляция. Сразу же начинали вытаскивать трупы. Определить телесные изменения было нельзя, не было ни судорог, ни изменения цвета. Лишь после продолжительного лежания, то есть через несколько часов, на телах оказывались обычные трупные пятна. Редким были и испражнения. Каких-либо ранений не отмечалось. Лица никак не искажались.

Затем зондеркоманда удаляла у трупов золотые зубы, а у женщин срезала волосы. Отсюда их поднимали на лифте к уже растопленным печам. В зависимости от качества тела, в одну камеру печи можно было доставить до трёх трупов. От качества тела зависела и продолжительность сжигания. В среднем оно продолжалось 20 минут. Как уже говорилось раньше, в крематориях I и II в течение 24 часов можно было сжечь около 2.000 трупов. Сжечь больше, не повреждая установки, было нельзя. Установки III и IV позволяли сжечь 1.500 трупов в течение 24 часов. По-моему, эти цифры никогда не достигались. Во время непрерывного сжигания прах падал через решётки, его постоянно удаляли и превращали в порошок. Пепел на грузовиках отвозили к Висле и там лопатами бросали в воду. Его сразу же уносило течением и он растворялся. С пеплом из ям для сжигания при бункере II из крематория IV делали то же самое. Уничтожение в бункере I и II проходило так же, как в крематориях, только влияние погоды было там еще сильнее…[180]

Рудольф Гёсс.

Краков, ноябрь 1946

2. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер

Взгляды Гиммлера на концентрационные лагеря, на обращение с заключёнными никогда нельзя было выяснить. Они также много раз менялись. Он никогда не давал принципиальных установок по поводу обращения с заключёнными и всех связанных с этим вопросов. В его приказах относительно обращения с заключёнными, отданных за все эти годы, содержится много противоречий. Во время посещения Гиммлером лагерей коменданты не могли получить от него ясных, наставляющих указаний о том, как следует обращаться с заключёнными.