Комендантский год

На второй раз с управлением все получилось заметно проще и без последствий. Благодаря автопилоту, который, как выяснилось, входил в штатное оборудование. Так что рулить лично пришлось только уже при самом входе на рейд, но на малых скоростях это не составило много труда. Тем более, адъютант была рядом. На всякий случай. Правда, от неё на каждую сотню Жориковых слов я услышал максимум одно-два, но это как раз означало, что справляюсь. Ну или хотя бы не лажаю больше допустимого.

Надо же, оказывается, всплытие всплытию рознь: у заброшенного маяка оно означало возвращение в густую темень, а тут сетка из световых линий стала и ярче, и гуще. В глаза зарябило так, что я даже не сразу заметил призывно мигающее сообщение местной аськи.

"Лоцманская служба порта Аден приветствует вас."

Ага, и я тоже. То есть, мы. В смысле, приятно познакомиться.

"Проводка по фарватеру будет начата по готовности."

А мы готовы. Уже. В любом случае, ничего большего, чем сделано, в моих инструкциях не предусмотрено. Теперь, наверное, нужно ждать буксир.

"Подтвердить удаленный доступ?"

Ага, понял. Потащат на автомате. И надо сказать, лично я не против: в этой паутине ручное управление смерти подобно.

Подтверждаю, чего уж. А теперь откинусь на спинку кресла, скажем так, и буду наслажда…

Эй. Это ещё что такое?

С физическим насилием близко-близко я впервые познакомился где-то в средних классах школы, когда Витька Хромов, отпрыск оперуполномоченного, решил похвастаться выученными приемчиками. Ради справедливости надо заметить, что жертвой, то есть, объектом демонстрации оказался не один я, но кого заботит чужое горе? Особенно когда все тело выгнуто неестественной дугой, и все, что ты можешь это следовать чьей-то воле.

Ощущение, давно забытое, вернулось, воссияв свежими, но совершенно дикими красками, потому что все конечности были, что называется, при мне, на положенных им местах, но вместе с тем…

– Адъютант.

– Да, сэр?

Оно меня выкручивает. Как тряпку, которую отжимают. Все сильнее и сильнее.

– Это… Это можно прекратить?

– Что, сэр?

И я совсем не могу сопротивляться.

– Все. Я… Мне нехорошо. Очень нехорошо.

В случае с Витькой помогло только расслабление, полное и безоговорочное. Наверное, и сейчас такая стратегия подошла бы, вот только…

Нет, я не боюсь. Я паникую. Как будто пол ушел из под ног, а воздух вот-вот закончится.

– Сэр?

Оно давит. Сжимает. Тянет. Его прикосновения отвратительны просто тем, что они есть. Бесстрастные. Безразличные, и это, наверное, самое мерзкое. Витька хотя бы получал удовольствие от торжества своей грубой силы, а то, что прессует меня, никогда не было живым.

Можно сдаться на милость противника, который хочет тебя победить, но падать на колени перед какой-то мертвечиной…

– Сэр!

Я её порву. В смысле, разорву эту порочную связь. Прямо сейчас. Нужно только дотянуться и…

Наткнуться кадыком на что-то, подозрительно напоминающее сгиб локтя.

* * *

Хочется думать, что потолок– цельнотянутый. Что все углубления, наросты и накладки сваяны на нем исключительно для красоты. Но увы, горькая правда уверяет в обратном. В том, что все вокруг меня в любой момент может перевернуться с ног на голову ловчее, чем грани кубик-рубика. И нет совсем ничего постоянного, создающего хотя бы иллюзию надежности.

– Теперь ничего нехорошего нет, сэр?

Она не черствая. Не бесчувственная. Да, вместо простых человеческих "как вы себя чувствуете?" или "с вами все хорошо?", интересуется совсем другими вещами, но это вполне нормально. Для неё, для меня и для нашей общей ситуации.

Хотя, нехорошего, и правда, больше нет. Ощущение насилия исчезло. Знать бы ещё, откуда оно вообще могло…

А впрочем, знаю. Клятая проводка. Функционирование отдельных систем базы перешло под внешнее управление, вот и тебе результат. Ну да, отображение своей физиологии на узлы и агрегаты я приглушил до минимума, но обратную связь, похоже, отключить попросту невозможно. Наверное, это правильно, только удовольствие, конечно, то ещё получается. И что может помочь? Аутотренинг? Внушать себе, что все хорошо и приятно? Видимо, придется. Иначе остаются либо лекарственные средства, либо… Ага, меры физического воздействия.

– Сэр?

Это уже не ходовая рубка. Коридор. Если не ошибаюсь, парой палуб выше. Учитывая время на переноску, можно предположить, что в отключке я был, самое малое, минут двадцать. Хорошо приложили, м-да. Придушили, как котенка.

– Карета подана, вашбродие!

Надо бы Жорика отучить так орать. Когда выдастся свободное, а главное, спокойное время, и не надо будет подрываться и…

– Карета?

– Транспорт, сэр. Внутренние лини порта.

Ах да, вспомнил. Посещение филиала местной то ли регистрационной, то ли лицензионной палаты и постановка на учет. Вступление, так сказать, во взрослую жизнь.

– Где он?

– Пятая палуба, сэр.

Лежать на полу, конечно, лучше, чем стоять: хоть и жестко, зато ровно. И падать некуда. Ну ничего, сейчас кровь разгонится, и все придет в норму. Все, кроме состояния моей головы.