Комендантский год

Залы отдохновения окружала целая паутина галерей и переходов, позволяющих при желании приходить и уходить исключительно наедине с собственными мыслями. И завсегдатаи зоны рассевания уважали друг в друге такую потребность, но особого труда в определении чужого маршрута никогда не было. И если кому-то, во что бы то ни стало, захотелось попасться тебе на пути…

– Рад вас видеть.

В данном случае множественное обращение не было ни данью вежливости, фигурой речи: информационные периметры леди, окликнувшей Айдена, уже довольно долгое время были плотно переплетены ещё с двумя аналогичными конструкциями.

За глаза их называли Триумвиратом и предпочитали не задумываться над причинами, сведшими вместе одну женщину и двух мужчин настолько близко, что все они добровольно сплели свои сознания. Впрочем, инициатором этого явно выступала именно Ками Кер-Ома, а не её чаще всего невидимые, но постоянные спутники. И действовать в данном направлении наследницу одной из семей общего рода заставила обыкновенная зависть.

Сначала это было восхищением. Искренней и милой детской восторженностью, почти влюбленностью, побуждавшей к прекрасным порывам. Айден никогда не анализировал увлеченность Ками её старшей родственницей, но признавал: Айзе могла смущать умы, даже не замечая этого. Сестра будущего лорда-претендента неизменно становилась одной из лучших в том, за что решала взяться, и никогда не придавала значения своим достижениям, а напротив, покоряя очередную вершину, просто перелистывала страницу и начинала новую главу. Сильная, решительная, целеустремленная, успешная– отличный пример для подражания. А пара лет разницы кажется целой пропастью в том нежном возрасте, когда как раз и полагается влюбляться без взаимности. Пропастью, только увеличивающей восторг от полета или падения.

Ками Кер-Ома тоже подавала надежды и мечтала о военной карьере, такой же, как и у своего кумира. Но государственная необходимость, подкрепленная высочайшим повелением, разрушила девичьи планы, назначая ту, что рвалась на передовую, в самые дальние из тылов. И никакие уверения, даже весьма разумные и взвешенные, так и не смогли побороть обиду, зародившуюся ещё в юности: леди-инспектор, глядящая сейчас лорду-претенденту глаза в глаза, все ещё винила весь мир в несправедливости. Но не один только мир.

– Почему это обязательно должен был быть ты? Почему ни кто-то другой?

Рослая и крепкая, но давно лишенная возможности расходовать свою энергию на силовые вмешательства, Ками выглядела обманчиво пухлой и неповоротливой. Только очень немногие, и лучше всех, разумеется, Айзе, знали, каким ураганом может взорваться леди-инспектор, если это вдруг станет необходимым. А когда открытое недовольство явно направлено на тебя…

Айден невольно поежился, впрочем, отдавая себе отчет в том, что со стороны его телодвижения могут выглядеть агрессивными.

– Любезная Ками?

– Но если бы это оказался кто-то другой, ты не был бы тем, кто ты есть, да?

Все последние дни лорд-претендент занимался совершеннейшим ничегонеделанием, по крайней мере, в том, что касается принятия решений. Но леди-инспектор, судя по всему, ставила ему в вину вовсе не разговоры. А учитывая, что напрямую подчиненные ресурсы с определенного момента не сделали ни лишнего шага, ни вдоха, единственным объектом, который мог принимать участие в различных действиях, была…

Часть 8

Айдену захотелось взвыть.

Что-то произошло. Что-то очень значительное, если Ками Кер-Ома практически пышет яростью, причем в его адрес. Но это все ерунда, с которой можно справиться. А вот с чем пришлось справляться настоящему виновнику неизвестных событий?

– Я всегда делаю то, что могу сделать.

В ответ она только раздраженно фыркнула, но спустя мгновение, видимо, получив совет или указания от своих спутников, продолжила:

– Ты знаешь, как я отношусь к твоей семье.

То есть, по большей части к Айзе. Ещё бы не знать.

– Я дала себе слово, что никогда, ни при каких условиях не свяжу свою жизнь и честь с…

Её снова одернули. Довольно ощутимо, потому что леди-инспектор зло что-то пробурчала в сторону.

– И помнится, ты не возражал.

– Как бы я посмел, любезная Ками?

– Ты невозможен, ты всегда таким был, а я об этом наивно забыла. Ну что ж, за легкомыслие придется платить. Сколько?

Второй раз за одно утро? Не слишком ли много? Сначала почти предложение от Ийры Вен-Верос, и вот теперь– Ками. Правда, акценты несколько иные, налицо зависимое и подчиненное положение, но…

– Чего ты хочешь от нас?

А вот это уже интересно. Значит, произошло нечто совсем не локальное. Более того, затрагивающее интересы всего Триумвирата разом, а значит, с ответом нельзя ошибиться. Ни в коем случае, потому что такой шанс иногда не выпадает и за всю жизнь.

– Чего ты хочешь?

– Чтобы мы были друзьями.

Ками сначала недоверчиво сузила свои серые глаза, а потом расхохоталась. Чуть вымученно, слегка зло, но главное, уже почти без прежнего напряжения.

– Ты невозможен.

– Я– да. Но не моя просьба.

Леди-инспектор усмехнулась:

– Тот день, когда ты начнешь отдавать приказы, запомнится каждому, кто до него доживет.