Комерс: Тем, кто не дожил

– Минуточку! – Я старался держать себя в руках. – Какой смысл покупать у вас, если соседи продают минимум в полтора раза дешевле?

Но девицу несло; к концу обеда я услышал о себе массу интересного. Когда разговор дошел до того, что и в кабаки я ее вожу какие-то не такие, и вообще весь нынешний скандал устроен мной (мной!) потому, что она мне отказывает в интимной близости…

– Все, хватит! – прервал я наглую девку, вставая из-за стола. – Я все понял. Спасибо, этого достаточно.

– Даже одеваться толком не умеет! – неслось мне вслед. – Тоже мне, комерс: шмотки как у лоха последнего, обноски какие-то.

Больше Ирине я не звонил. Стерв я всегда любил, грешен, а вот к крысам отношение куда хуже. Хорошего понемножку, да и деньги целее будут. Тем более что появились куда более серьезные проблемы: насчет стабильности я крепко сглазил.

Партнер за решеткой

Иванов был не просто серьезен – но, судя по голосу, еще и изрядно напуган. Но говорил при этом на удивление решительно:

– Сергей Юрьевич, немедленно приезжайте на Старую! Мы с Графом вас очень ждем.

– Да погодите вы, я только что проснулся. Может, перенесем разговоры на вечер?

– Нет, никакого вечера. У нас серьезные проблемы.

– Да объясните по телефону, что там еще такое?..

– Нет, по телефону не получится. Приезжайте. – И он повесил трубку.

И интонации, и непривычная манера строить фразы – все говорило о том, что случилось что-то действительно серьезное. Так оно и вышло.

– Борю посадили, – без привычных длинных предисловий сообщил Евгений. – С утра Андрей звонил.

– То есть как это?

– Хищения, Сергей Юрьевич, хищения. Станция, если вы не в курсе, государственное предприятия. И то, чем там Борис занимался, называется «хищения».

– А можно поподробнее?..

– Подробнее не получится. Андрей сам в бега собирается и был краток. Короче, Боря под следствием, мера пресечения – арест.

– И что от нас требуется? – М-да, неожиданная новость. – Денег просит?

– Ну, это все-таки не ваши бандюки – сами как-то разбираются. Но пока ситуация такая. Я позвонил в Иваново Ванюшкину – его сегодня уже вызывали к следователю.

– Что, и его еще?

– Нет, как свидетеля. ПОКА как свидетеля.

– И что?

– А это мы вас хотели спросить – и что? Для этого с Владимиром Васильевичем вас и пригласили. Это ведь вы у нас пока президент.

Последнее «пока» мне не понравилось категорически: умеет Иванов метнуть говна в кашу. Ну, это ладно – тем более что все договора с АЭС (и остальные тоже) шли не через фонд. Фонд, как мы и договаривались изначально, был абсолютно чистеньким – уже хорошо. Но все равно неприятно, и главное – что теперь делать?

– Так, давайте думать. По прошедшей большой сделке, полагаю, у станции претензий нет?

– Опять-таки ПОКА нет.

– Ну и не будет скорее всего. Начальство нас вообще не видело, Бориных подписей рядом с нашими нигде нет. К тому же по сравнению с другими взаимозачетными конторами мы выступили сверхкорректно.

– Согласен. А налоги?

– Ну, это нужна кросс-проверка, – успокоил я компаньонов. – Что вряд ли. На станцию работали десятки взаимозачетчиков, если не сотни, да и сумма у нас мелкая. Согласны?

Иванов с Графом синхронно кивнули.

– Более интересный вопрос: чего нам со станцией теперь делать? Ход к начальству закрыт окончательно.

– Именно, – подтвердил Евгений. – Кстати, еще одна «приятная» новость – я забыл ее на прошлой неделе озвучить. Похоже, что Москва собирается менять все руководство. Хотят туда посадить каких-то комерсов то ли из «Росэнергоатома», то ли из «Энергоатомфинанса». Но это не сейчас, само собой.

– Погодите, а что у нас с тамошним отделом маркетинга?

– Ну, Евсеев переехал в Москву, в министерство.

– А кто на его месте?

– Ну этот, молодой… ммм… Максим.

– Это через которого мы на станцию векселя приходовали?

– Он самый, черненький такой, благобразный.

– Так с ним и будем работать, а что делать?

– Ммм… но он же у нас денег никогда не получал.

– Значит, надо базарить, Евгений – ну что вы как маленький! «С потерей Москвы не потеряна Россия!», – блеснул я напоследок знанием классики.

Все-таки бэкграунд интеллигента не пропьешь, как ни старайся. При том что из книг я последнее время читал все больше детективы и боевики: как сейчас помню автора с говорящей фамилией Деревянко. Куда деваться, частые командировки располагают к поглощению макулатуры; я даже изобрел для подобного чтива специальный термин «хуевые книжки». Чем невыгодно отличался от того же Иванова, сумка которого обычно была набита всякого рода «Мирами братьев Стругацких». С Графом было проще: читать он вообще не шибко любил.

Удомельские горести

К Максиму, придумав формальный повод, мы заехали через неделю. Он, как выяснилось, остался доволен нашим сотрудничеством, но о перспективах говорить затруднился. Подтвердились наши опасения: руководство на станции и впрямь должно было вскоре поменяться.