Кометы Оорта

- Не нравятся мне эти люди, совсем не нравятся, - сказал он совершенно трезвым голосом. - Эй! Такси!

А когда они оказались внутри, японец, откинув голову на спинку сиденья, закрыл глаза и попросил Деккера:

- Разбуди меня, когда будем на базе, - и тут же уснул.

26

Третья фаза тренингов по проекту "Оорт" посвящалась тому, что в академии называли "управление змеей". И относилась она к одной из самых важных, поскольку наиболее умелыми рабочими по программе Оорт были не контролеры комет и не пилоты, улетавшие, чтобы отыскать кометы. Самая тяжелая работа выпадала на долю тех, кто обслуживал "змею" или, как называли этих людей, "змеевиков". Именно они оказывались лицом к лицу с задачей подтащить и подготовить комету к захвату.

Для того чтобы поймать требуемую комету и послать ее в дальнейший путь, прежде всего ее следовало опутать длинной цепью инструментов, Аугенштейнов и механизмов. А это не так-то просто. Это как высекать скульптуру из пыли. Потому что, что такое комета, как не пыль и снег. Снег - это застывшие газы, и структурной прочности у него не больше, чем у сахарной ваты. Для того чтобы провести сквозь него цепь, управляемая с расстояния в тысячи, а иногда даже миллионы километров, требуется умение. А то, что требуется оно и для того, чтобы усилить прочность кометы настолько, чтобы она выдержала рывок ускорения двигателя Аугенштейна, даже не стоит упоминать. Цепочка инструментов называется змеей, а тех людей, что прошивают этими цепями ломкие оболочки комет, называют "змеевиками".

Змеи, с которыми им приходится справляться, вероятно, самые неподатливые во всей вселенной. Гораздо меньше проблем было бы с укрощением кобры.

27

Когда они завершили Вторую фазу, отсеялось еще трое, включая бывшего партнера Деккера, Феца Мехдеви, но собственная позиция Деккера в списке класса улучшилась до третьего места. Как всегда впереди шла Вен Купферфельд. Торо Танабе с другой стороны спустился на четвертое место. То, что он выиграл на двигателях Аугенштейна, Танабе потерял на системах коммуникации и сенсорах, поскольку, к несчастью, его отцу не удалось заполучить их дубликаты.

- Четвертое место. Немного, - глядя в экран, сказал Танабе. - Отец сказал бы, что мне больше следует прилагать усилий, так что я, пожалуй, останусь на весь уик-энд дома. Быть может, даже позанимаюсь.

- Тогда, - сказал ему Деккер, - ты вполне можешь пойти со мной в столовую обедать.

- Нет, - со вздохом ответил Танабе, - так далеко я еще не зашел. У меня есть еще немного сухой лапши, которую мать так любезно прислала мне. Нужен только кипяток, а подогреть воду я могу и здесь.

Пожав плечами, Деккер повернулся, собираясь уходить, но помедлил:

- Танабе, - начал он, - мне все хотелось спросить тебя. Ты слышал что-нибудь о людях, которых посылают на Землю с контрольных станций в связи с психологическими тестами?

Танабе удивился.

- А ты разве не знаешь? Это туда отправилась доктор Мак-Кьюн, на Co-Марс Два. И естественно, как только она прибыла туда, то сразу стала отсеивать людей.

- Я даже не знал, что она уехала, - с раскаянием ответил Деккер.

- Согласен, это не из таких вещей, о которых много говорят, хотя тот, кто ее заменяет, едва ли будет добрее. А теперь позволь мне заняться обедом, - он помедлил, а потом с некоторым смущением добавил: - Думаю, я даже помолюсь.

По дороге Деккер наткнулся на сидящего подле своих сумок в вестибюле Феца Мехдеви.

- О черт, - сказал Деккер, догадавшись о том, то произошло. - Что за невезение, Мехдеви.

- Вот уж точно, - горько ответил Мехдеви. - Мой отец будет просто в ярости. Быть младшим сыном - не самое лучшее, что может с тобой случиться.

Деккер на это ничего не ответил, поскольку повсеместная предрасположенность считаться с мнением отцов была ему еще слишком нова, чтобы он мог решить, что он об этом думает. Вместо этого он спросил:

- Что ты собираешься теперь делать?

Мехдеви глянул на потолок в поисках ответа, как будто этот вопрос никогда раньше не приходил ему в голову.

- Ну, - сказал он, - наверное, вернусь к жене в Басру. Что бы там не собирались сказать мне отец и братья, полагаю, она будет рада получить меня назад. Или точнее, - поправился он, - я не воображаю себе, что она вообще будет довольна, но, по крайней мере, о моих физиологических нуждах достойно позаботятся.

Это у Деккера, который вновь стал понимать настойчивость потребностей физиологии, вызвало любопытство, если не сочувствие.

- Я думал, ты обращался в службу знакомств.

Мехдеви криво усмехнулся.

- Здесь нигде не найти уединения, - заявил он, - нигде. Как бы то ни было, это правда. Обращался. Но никто не ответил. Это, конечно, потому, что я мусульманин. Как держатся друг за друга все эти американцы, европейцы и японцы! Они относятся к нам, как к собакам.

Деккер как мог старался, чтобы ответ его прозвучал утешением.

- Они и ко мне относятся в сущности также, Мехдеви, - предложил он.

- О, но ведь ты же марсианин, - с удивлением отозвался Мехдеви. - Не обижайся, Де Во, но это совсем не одно и то же.