Комическая фантазия (Пьесы)

Ларичев. Ну хорошо... Ну мало ли что говорил... Извините, ради бога! Зачем обижаться?

Клягин. И с точки зрения физики, говорили, мол, все это невозможно!

Ларичев. Зачем цепляться за слова?.. Почему невозможно? Все возможно. На каждый довод есть антидовод, на каждую теорию - антитеория!.. Идет спор! Одни считают - невозможно, другие - возможно!

Прохоров (усмехнувшись). Вы-то кто, "один" или "другой"? Или у вас просто: утро вечера мудренее?

Иванов. Да уж! Как говорится, товарищ принципиально беспринципен.

Ларичев. Ну при чем тут принципиальность?.. Все сложнее. Обстоятельства меняются... (Замялся.) Ладно. Скажу. Дело в том, что Елена Петровна заболела...

Прохоров (испуганно). Что с ней?

Ларичев. Ну, вообще сейчас, можно сказать, ничего страшного. Но был сердечный приступ! Мы дома... немножко повздорили... поспорили, ну, короче, не в этом суть... и был приступ! Врач велел лежать, у нее кардиограмма подозрительная... Понимаете? Вот. А она, конечно, только про вас и думает. И я пообещал сопровождать вас на комиссию. Я ей дал слово!.. Я просто поручился!.. Там вас ждут, в журнале...

Пауза.

Прохоров. Олег Николаевич! Но мы действительно не можем идти. Никак!

Ларичев. Почему? Вчера могли - сегодня не можете?!

Клягин. Сегодня - не можем!

Ларичев. Да что за глупость?.. Тоже, знаете ли, не очень принципиальный подход.

Прохоров. Сами же говорили: обстоятельства меняются. Я, например, перенапрягся!.. Вам долго объяснять, что да почему, но - перенапрягся... И теперь обессилел. Во, глядите - еле чемоданчик держу в руках. А Клягин, он-то вообще - жулик! (Клягину.) Сергей Андреевич, подтверди!

Клягин. Жулик!

Ларичев. Зачем же так, товарищи? Обиделись, понимаю, но издеваться-то зачем? Зачем?

Клягин. Ну честное благородное слово: я - жулик!.. Вот дрель у меня, глядите. Я ею дырочки незаметно сверлю...

Ларичев (саркастически). Дырочки?.. Интересно! Еще какие сообщения поступят?

Клягин (раздражаясь). Вам русским языком говорят: я через стены не вижу! У меня, если начистоту, вообще зрение слабое! Минус три! Я вот сейчас на вас смотрю, и вы у меня - нечеткий! Расплывчатый!

Ларичев. Очень любопытно! Так... (Иванову.) А вы, товарищ, судя по этой комедии... по этому вашему сговору... очевидно... вообще не тот человек? Другой Иванов, да?.. Попали сюда случайно!.. Телепатией никогда не занимались и заниматься не хотите? Так? Ну, говорите!

Иванов (пожав плечами). Я бы сказал, но не хочу повторяться.

Ларичев (закрыл лицо руками). Ничтожество! Ничтожество!

Иванов (грозно). Товарищ, я попросил бы!..

Ларичев. Это я про себя.

Иванов. Про себя - пожалуйста! Про себя сколько угодно!

Ларичев. Ничтожество! Сам ничтожен, но весь ужас в том, что ничтожный человек не может успокоиться, пока и остальных не сделает ничтожными... Лилипут - вот кто я! Лилипут, который хочет быть правофланговым в строю... (Схватился за голову.) Ах, Леночка, что же я натворил? Ах, негодяй! Вы что же это? Вы тоже хотите стать такими же, как я? Да? Вот! Смотрите!.. А ведь я-то был кто? Почти гений! Я был феномен, не чета вам! (Кричит.) Я СОЛНЦЕ ОЩУЩАЛ! Понимаете? Я НА СОЛНЦЕ РЕАГИРОВАЛ! А потом сломался и солнце продал...

Клягин. За сколько?

Ларичев (бросается на Клягина, его удерживает Иванов). Ну, вы! Остряк!

Иванов. Спокойно! Спокойно! Не надо так. Давайте-ка сядем, друзья мои, в ногах правды нет. А вы, уважаемый товарищ Ларичев, спокойно, внятно расскажите, в чем дело?.. Как это вы солнце продали? Кому, зачем?.. Это всем нам очень интересно, особенно если учесть, что внизу стоит такси, а счетчик щелкает... И плачу я... Рассказывайте, дорогой, рассказывайте!