Коминтерн и мировая революция. 1919-1943

В нашем исследовании нам предстоит ответить еще на один заключительный вопрос: насколько доминирующим и всесторонним должно было быть лидерство Советского Союза в области экономического развития? Одобряя российский путь развития, принимал ли во внимание Коминтерн тот факт, что на этапах военного коммунизма и НЭПа и после них могут проявиться национальные особенности той или иной страны? И принято ли было считать, что Советский Союз всегда будет оставаться «самым прогрессивным» государством, в том смысле, что оно самое передовое в области достижений социализма? Прямых доказательств недостаточно, но и те, что существуют, рассмотренные вкупе с большим количеством косвенных свидетельств, говорят о том, что к 1934 году – году так называемой победы социализма в Советском Союзе – во взглядах Коминтерна по этим вопросам произошел поворот. Сначала в качестве примера рассмотрим утверждение Бухарина на VI конгрессе в 1928 году о том, что военный коммунизм и НЭП в будущих «пролетарских диктатурах» будут «простым воспроизведением» этих этапов, в том их виде, в каком они существовали в Советской России. По его мнению, вероятнее всего, будут наблюдаться многочисленные варианты этих экономических этапов. На VI конгрессе Бухарин пошел даже дальше, утверждая, что столько, сколько существует различных типов капитализма, столько же будет и различных национальных типов социализма, которые будут сохраняться в течение значительного временного периода. Однако он предостерег, что методы построения социализма не будут «полностью» отличаться от методов, принятых в СССР⁵⁰. Весьма значительно то, что в 1928 году Бухарин предвидел в будущем утрату СССР положения самой прогрессивной страны в результате «пролетарских» революций в передовых капиталистических странах, например таких, как Германия. Несмотря на то что коммунисты впервые пришли к власти в Советской России, стартовая позиция Германии будет более выгодной, так как эта позиция обеспечена высоким развитием капитализма в этой стране, что позволит Германии под управлением коммунистов стать лидером в экономике. Ленин, по заявлению Бухарина, «говорил и писал много раз, что после пролетарской революции в Западной Европе мы снова превратимся в страну отсталую в экономическом отношении, несмотря на то что теперь мы самая передовая страна»⁵¹. Это замечательное напоминание Бухарина, которое, вероятно, в 1935 году было расценено как измена делу революции, представляется уникальным среди всех имеющихся материалов Коминтерна начиная с 1928 года и далее. На VI конгрессе Мануильский заявлял нечто похожее (см. с. 272), так же и как Молотов, считавшийся, в отличие от Бухарина, подлинным сталинистом, в речи, напечатанной в «Инпрекоре» в 1929 году. Сославшись на ценность опыта Советской России для будущих пролетарских диктатур, Молотов сказал: «Однако не следует забывать, что в случае победы пролетариата в одной или более передовой капиталистической стране Советский Союз стал бы страной отсталой в экономическом отношении, которая могла бы, несомненно, многому научиться по вопросам социалистического строительства у пролетариев в рассматриваемых странах»⁵².

Эти замечания Бухарина, Мануильского и Молотова – трех самых важных лидеров Коминтерна в 1928 – 1929 годах – служат доказательством того, что представители Коминтерна в то время серьезно размышляли об утрате СССР положения самой прогрессивной страны в мире в будущем. Очевидно то, что они довольно часто высказывали мнение о том, что Россия в 1917 году не была передовой капиталистической страной, а скорее страной со средним уровнем развития капитализма, как говорится в проекте программы Коминтерна.

Эти два сановника Коминтерна даже не предполагали, какое политическое значение имели эти замечания для продолжения гегемонии ВКП(б) (КПСС) в международном революционном движении. Можно только признать, что к 1928 году было бы чрезвычайно трудно сместить ее с положения лидера Коминтерна. И добровольное сложение полномочий с ВКП(б) (КПСС) как идеологического и политического лидера кажется почти невероятным.