Комиссар Борзан. Дело №2. Рапира приходит в дождь

– Александром… Александр Брониславович Борзунов, майор полиции.

– Майор?.. Отлично, чувствуется, что дорожите своим званием. А я бывший полковник внешней разведки – Кобрин Станислав Фрунзевич. Очень рад, что вы, не раздумывая, приехали к старику в гости. Знаете ли, у нас тут не так уж и много новостей. Откровенно скажу вам, скучно у нас. Море чаще спокойное. Над городом летают штурмовики разные, спать не дают. Ну, рыбалка иногда. Охота изредка.

– Я не охотник, – сухо отрезал Борзунов.

– Да? Охота разная бывает, не правда ли, майор?

– Совершенно, верно, товарищ полковник…

– Так вот и Иван Максимович Поддубный от скуки в Ейске помер.

– А разве он не родился здесь? – удивился Борзунов.

– Нет, не здесь. Ну, берите вещи и пойдем в дом. Нюра, встречай дорогих гостей! Ребятки к нам из Москвы приехали…

В следующий момент Станислав Фрунзевич проделал замечательные действия, явно направленные на то, чтобы вызвать эффект во взгляде у молодой женщины. Он снял кепку вместе с накладным париком, потом несуразно большие и белые усы, отделил налепленный картофельный нос и в завершении отклеил густые черные брови. Милена захлопала в ладоши и засмеялась. Трюк старого разведчика удался.

– Мы не совсем из Москвы, мы из Дубровска, – ответил Борзунов улыбаясь. – У вас лишнего комплекта не будет, такого же, на лицо, случайно?

– Посмотрим, может, что-нибудь и для тебя найду. А сейчас завтракать и отдыхать! Я в баню, затоплю, попарю вас!

– Попарьте, я тысячу лет не была в настоящей парилке! – воскликнула Милена и лукаво взглянула на Александра, пытаясь вызвать у него звериную ревность, но майор был спокоен, словно утёс на Угрюм – реке.

Через несколько часов в Москве. В комнате для допросов находились двое: майор Семен Саранцев и лейтенант полиции на транспорте Виктор Степанов. Последний был немного скован и даже расстроен, вот уже полчаса он молча записывал все то, что произошло в злосчастном поезде.

– Хватит писать, лейтенант, хватит. Бумага не передает всего, что вы увидели, не так ли? Виктор Сергеевич, давайте попробуем в непринужденной живой беседе вместе вспомнить криминальную ситуацию в ночном поезде и попытаемся воссоздать портрет злодея.

– Злодеев! Их было двое! Я сразу это понял… Мужик длинный, то есть высокий и старуха с тростью! – уверенно произнес лейтенант с горящим взглядом. – Организованная преступная группа налицо. Возможно, ещё и водитель был, что увёз старуху и высокого. Лицо у него неприятное хитрое. Бабку я не видел.

– О! Двое? А может быть трое? Четверо? Где тогда тот, кто выпил литр крови из проводницы? Ее звали Алевтина, кстати редкое имя… – заворчал Саранцев.

– Как звали, она что, того, покойная? – испугался Степанов.

– Да нет, проводница жива и почти здорова. Дает сбивчивые показания и все время плачет. Так тот ублюдок сошел с поезда раньше, но его никто не видел? Мы опросили сотрудников полиции всех станций по пути следования поезда, старуху и высокого парня никто не видел. Видели высокого усатого мужчину с бородкой. Это как, лейтенант?

– Не знаю, он хитер или они… Прошмыгнул, как мышь! Поймаю, пристрелю!

– Но он не голограмма. Скелет, мясо, кожа! Паспорт и билет, в конце концов…

– Может, выпрыгнул на ходу из поезда… – почесал нос лейтенант.

– Неувязочка, лейтенант. Сутками ранее в маленьком городке у моря видели этого же человека. Высокого мужчину, который и там успел наделать дел. Навел ужас на съемочную группу из Москвы, два человека в реанимации. Он был один…

– Один? – Степанов тупо уставился в таракана, ползущего по стене. – Выходит, что один…

– Запомните, профессиональный убийца всегда или, как правило, работает один! Это аксиома! – громко продекларировал майор Саранцев.

– Почему? – спросил лейтенант, продолжая смотреть, как таракан медленно поднимался к потолку.

– Потому, что он считает себя гениальной личностью, не терпит любого влияния. Он одиночка, вампир, оборотень… Да! Как вот, это существо – насекомое – в данном случае таракан – разведчик!

– Старуха тоже была. Её видел главный свидетель. Она сидела перед банкиром в купе и угрожала ему, – выкрикнул лейтенант.

– Что у вас еще? – хмуро спросил Саранцев.

Он подошел к окну, что-то рассматривая на улице, потом перевел взгляд на лицо лейтенанта. Сейчас он обратил внимание на волевой подбородок Степанова, имеющий глубокую ложбину.

– У нее тряслись руки, и башка на тонкой старческой шее… Забыл, как называется этот недуг?

– Синдром Паркинсона, – подсказал ему Саранцев.

– Точно, он самый, так мне описал ее банкир.

– Банкир! Ага, значит, в этом деле пахнет деньгами. А зачем старой женщине деньги?

– Откуда я знаю? – махнул рукой лейтенант. – Зачем преступникам деньги? Они сами не знают. Наверное, это их навязчивая идея заполучить все деньги этого мира?

– Ясно, у вас пока мало опыта. Как правило, старым женщинам денег не нужно, они все в церковь несут…

– В церковь?.. – усмехнулся лейтенант и почесал мочку правого уха.

– Именно. А откуда у вас шрам на подбородке, делящий его почти пополам?