Комиссар Хольмг. Становление

— Ага. Самое время сейчас поговорить о странном. У нас как раз появилась парочка новых комиссаров.

— Не комиссаров, а кадетов, — поправил его Уэбб. — Ты нашивки их видел?

Уэбб никак не мог привыкнуть к ворчанию Юджина и с удовольствием поправлял его, если только ему выпадала подобная возможность.

— Видел. А ты в курсе, что в случае чего их полномочий на твою персонально задницу может оказаться больше, чем предостаточно? И пойдешь ты…

— Так, — прервал его Ким, — отставить подобные разговоры. А то, не приведи Император, и вправду накличете. У всех тогда жопы болеть будут.

— Так что с «Красавчиком»? — повторил свой вопрос Ким, чуть понизив голос, насколько это позволял шум работающего двигателя.

Но Уэбб только покачал головой, так ничего и не ответив, а через пятьдесят семь минут «Красавчик» громко чихнул и встал намертво с заглохшим мотором.

Выбравшись их «Красавчика», сержант Ким увидел одного из кадет-комиссаров, шагавшего в их сторону от головы колонны, которая продолжала двигаться по тому, что осталось от дороги в сторону Немориса. Подойдя, кадет-комиссар остановился перед самым носом боевой машины и принялся изучающе вглядываться в лица гвардейцев, выгружающихся из брюха «Химеры» и строящихся в линию. Быстрым шагом Ким подошел к нему и отдал честь.

— Кадет-комиссар, разрешите доложить, — обратился он.

— Докладывайте, сержант.

— Транспортное средство № 1788/534 заглохло. В данный момент экипаж ищет причины неисправности для дальнейшего их устранения. Командир экипажа Савелиус Ким.

Высокий, худощавый кадет посмотрел на приземистого сержанта сверху вниз:

— Поторопитесь с ремонтом. У нас приказ: устранить неполадку и самостоятельно прибыть в Неморис.

— Так точно, кадет-комиссар, — Ким отсалютовал и поспешил присоединиться к остальному экипажу, уже начавшему искать причину поломки.

Кадет-комиссар обернулся к построившимся гвардейцам, приданным к борту в качестве десанта:

— Те, кто разбирается в технике и может быть полезен при починке — шаг вперед!

Из строя вышли два гвардейца.

— Вы, двое — присоединиться к ремонтным работам. Как только обнаружите, в чем неисправность — сразу доложить. Остальные! Рассредоточится по периметру и вести наблюдение! Не расслабляться!

Получив от гвардейцев короткие подтверждения получения приказа, Джонас перевел взгляд вверх, где в пробеле между высокими пиками леса белесым бельмом нависало небо. По его невзрачной поверхности медленно тянулись всклокоченные облака грязно-серого цвета. Светило, столь радушно показывавшее себя в день их высадки на Ферро Сильва, теперь скрылось и было едва различимо через толщу безрадостных, туманных облаков, затянувших небо от края и до края, покуда хватало глаз. В воздухе витал привкус сырости и прохлады, и тягостного ощущения надвигающейся бури. Неприятная, тревожная тишина окутала кадет-комиссара, и он еще раз обозрел окрестности, словно стремился найти источник возникшего беспокойства. Однако в окружавшем его пейзаже не было ничего, что могло бы дать какой-либо намек на причину нарастающего в душе чувства тревоги. Бойцы, заняв боевые позиции по периметру, зорко следили за подступами к занимаемой их отделением местности. Экипаж «Красавчика» и два добровольца из рядовых гвардейцев, прилагали усилия к возвращению боевой машины в строй. И все же…

— Странное ощущение, — произнес едва слышно Кимдэк. — Как будто что-то не так.

Если бы в эту минуту кадет-комиссара Джонаса Кимдэка услышал водитель «Химеры» № 1788/534 Уэбб Торрингтон, он бы, несомненно, с ним согласился. Но Уэбб был далеко и не слышал. Он лишь ощутил, что невнятное чувство тревоги, поселившееся в нем сегодня с самого утра, усиливается. Особенно, когда он, наконец, осознал, почему остановился «Красавчик», и что починке это не поддается.

По мере приближения к Неморису лес все сильнее наступал на дорогу, делая ее все уже, словно хотел полностью отвоевать ее у людей. Деревья, растущие у самого края дорожного полотна, вгрызлись своими могучими корнями в изломанный рокрит, желая вырвать из его каменной плоти еще больше кусков. Их длинные, многочисленные ветви, усыпанные узкими, вытянутыми листьями миртового цвета, походившими на заостренные наконечники пик, уходили высоко вверх, закрывая собой мрачное серое небо и оставляя лишь узкую его полоску.

Под привычную тряску и сопровождающий ее бесконечный гул двигателей, глядя в монитор, на котором желтыми точками обозначалась растянувшаяся колонна двигающихся машин, Сол невольно подумал, что не далек тот день, когда молчаливая и терпеливая зеленая армия Ферро Сильва окончательно разрушит эту дорогу.

«Но вечен лишь Бог-Император», — напомнил себе капитан.