Комиссар Хольмг. Становление

Предположения Кимдэка подтвердились. Неморис был полностью вырезан и разграблен ксеносами и теперь стоял тенью самого себя, выпотрошенный и бездыханный, словно пустая, омертвевшая кожура. Судя по всему, зеленокожие потратили несколько дней на разграбление и уничтожение того, чему не нашли хоть какого-то применения. По всему городу лежали искалеченные, частично выпотрошенные тела вперемешку с их нехитрым скарбом. В самом центре города, где располагался комплекс административных зданий, разыгралось одно из самых ожесточенных сражений. Последний бой там приняло не более сотни человек. По тому, что осталось от их тел, невозможно было определить, кто именно там сражался. Хотя, косвенные признаки указывали, что среди павших сражались, в том числе, и бойцы из двух рот СПО, которые были отправлены несколько дней назад в Неморис для выяснения и ситуации и для того, чтобы взять под контроль поселение, если выяснится, что там произошли массовые волнения рабочих, вышедших из повиновения. Конец последних защитников Немориса получился коротким и кровавым. Ксеносы прорвались в рукопашную схватку и просто разорвали их на части. Глядя на тех погибших, чьи лица сохранили посмертную маску, не были обглоданы, сожжены или обезображены иным способом, можно было догадаться, что когда озлобленные звероподобные ксеносы рвали их на части, многие были еще живы. От осознания этого у многих гвардейцев желудок подкатил к горлу, заставив учащеннее вдыхать смердящий воздух, пропахший кровью, железом и гарью, испражнениями ксеносов и разлагающимися трупами. Через еще один совсем небольшой переход взорам небольшого отряда предстало зрелище, от одного вида которого желудки нескольких гвардейцев не выдержали, вывернувшись наизнанку вместе с их содержимым. На центральной площади, перед самой ратушей, раскинулось несколько десятков пепелищ от огромных костров с обгоревшими вертелами и смрадными, начавшими гнить остатками страшного пиршества зеленокожих.

— Святой Защитник Бог-Император, взгляни с милосердием и добротой на верных слуг Твоих, — разнесшийся по рядам шепот молитвы оттенил мертвенную тишину, плотной завесой окутавшей Неморис.

Не стало слышно ни шагов, ни даже дыхания остановившихся людей. Тягостная минута тишины была прервана Савелиусом Кимом

— Есть вещи, о которых ничего не хочется знать, — прошептал сержант, сотворив на груди знак аквилы.

— Я о таком даже не слышал, — с трудом сдерживаясь, чтобы не проблеваться, признался заметно побледневший Уэбб.

— Я слышал, — подал голос Юджин, и взоры большинства гвардейцев мгновенно обратились в его сторону. — И скажу вам честно, этим ребятам еще повезло, если их сначала убили.

На этих словах Уэбб отвернулся, не в силах сдержать позыв рвоты.

— А ты думал, — на лице Юджина отобразился не то оскал, не то усмешка. — Это ксеносы.

Сержант Ким подошел к кадет-комиссару:

— Каковы будут дальнейшие приказы, кадет-комиссар?

— Наша основная цель не изменилась, сержант. Необходимо выяснить, что с вокс-станцией. Судя по карте, — Кимдэк сверился с инфопланшетом, — она расположена в трех километрах на северо-запад от Немориса. Пересечем его и выйдем к станции.

— Скорее всего, она захвачена и уничтожена, кадет-комиссар, — с сомнением в голосе произнес Ким, на что Кимдэк строго посмотрел в сторону сержанта:

— Знаешь наверняка?

— Никак нет, кадет-комиссар. Только предположение.

— А мы обязаны выяснить точно, что там произошло, сержант. Тем более, — добавил Кимдэк, после секундного молчания, — что в сложившихся обстоятельствах связь так же ценна, как воздух, которым ты дышишь.

Была середина дня, когда они добрались до вокс-станции. Огромный шпиль выходил из каменной башни и устремлялся высоко, под самое небо, подернутое куцыми бледно-серыми облаками. Часть прожекторов, которые должны были ночью освещать ее стальную конструкцию, уходящую высоко вверх, были разбиты. Другая часть работала, несмотря на то что был день. Однако было понятно, что интенсивность их свечения почти на нуле. Но не это сейчас привлекало внимание гвардейцев, заставляя в очередной раз пожалеть, что именно им выпала доля оказаться сейчас возле злополучной вокс-вышки. По всей длине ее шпиля и на каждой небольшой платформе, которые разделяли ее на некое подобие этажей, были нанизаны, прибиты или привязаны в самых неестественных и жутких позах, изувеченные, обескровленные и оскверненные знаками хаоса тела мертвых людей. Над их раздутыми от паров охватившего их разложения телами роились скопища мерзкого гнуса. А их монотонное жужжание от подножия каменного основания башни напоминало звуки, издаваемые работающими не в полную мощность когитаторами.

— Ах, ты ж, бешенного грокса мне навстречу, комиссара за плечо… — в сердцах вырвалось у сержанта, когда увиденная им картина окончательно им воспринялась, достигнув глубин осознания.

Кимдэк метнул строгий взгляд в сторону сержанта.

— Виноват, кадет-комиссар, — спохватился Ким. — Но такое зрелище…

— Не каждый день увидишь, — холодно закончил за сержанта Кимдэк.