Комитет-1991

– Он сам виноват. Мы его предупреждали, что он спровоцирует военных. Да и партию он уже ни во что не ставил. А авантюра или нет, в ближайшие дни увидим.

В те дни многие люди открылись с неожиданной стороны.

Утром 19 августа председатель Совета Союза Иван Лаптев соединился с Лукьяновым:

– Что с Горбачевым? Что вы задумали?

– А я тут ни при чем. Лежит, говорят, ни на что не реагирует. Вчера к нему летали…

– Пусть не вешают тебе лапшу на уши! – закричал Лаптев. – Я только что разговаривал с Вольским, Бакатиным, Ревенко – все они еще вчера общались с президентом. Никакой болезни у него нет, чуть спина побаливает, и только. Давай срочно собирать сессию Верховного Совета.

– Ну не знаю, не знаю, – нехотя ответил Лукьянов. – Про Горбачева я, конечно, выясню и, если что не так, все сделаю, ты же понимаешь. А сессию мы можем созвать по регламенту только через семь дней, двадцать шестого.

Других, менее осведомленных депутатов Верховного Совета Анатолий Иванович Лукьянов убеждал, что своими глазами читал медицинское заключение о бедственном состоянии здоровья Горбачева…

Внутри Белого дома

Пока в Кремле и на площади Дзержинского лихорадочно готовились к государственному перевороту, Борис Николаевич Ельцин находился в Казахстане. Накануне к Назарбаеву приезжали руководители среднеазиатских республик – президент Узбекистана Ислам Абдуганиевич Каримов, президент Таджикистана Кахар Махкамович Махкамов и президент Туркмении Сапармурат Атаевич Ниязов. Вместе с Назарбаевым они подтвердили свою готовность подписать 20 августа союзный договор и призвали другие республики присоединиться к ним.

Российского президента принимали в Алма-Ате с особым почетом. 18 августа после официальных мероприятий Ельцин и президент Казахстана Назарбаев сыграли партию в теннис, съездили на конезавод, полюбовались скачками и отправились на Медео.

Здесь уже были расставлены юрты, и московский гость оказался на пикнике. Пригласили артистов. Назарбаев играл на домбре, Ельцин продемонстрировал свой коронный номер – игру на деревянных ложках. Российский президент не упустил случая искупаться в ледяной воде горной речушки. Температура воды была не выше тринадцати градусов.

Ельцин собирался вылететь домой в четыре часа дня. Но пикник удался на славу, российский президент расслабился. Любезный Назарбаев предложил отложить отлет на пару часов. Потом говорили, вспоминал ельцинский помощник Лев Суханов, что, если бы самолет вылетел в четыре, его бы сбили. Документально эта версия не доказана. Хотя…

Еще когда Ельцин только стал главой Верховного Совета России, он должен был лететь в Якутию – рейсовым самолетом. Накануне получил телеграмму без подписи: «Если полетите сегодня в Якутск, самолет будет взорван в воздухе. Подумайте…» Во время заседания Высшего консультативного совета Ельцин показал телеграмму генералу Дмитрию Волкогонову.

– Может быть, действительно перенести поездку в Якутию? – предложил опытный Дмитрий Антонович. – С этим не шутят…

– Они меня испытывают, проверяют, – уверенно ответил Борис Николаевич. – Может, надеются, что я дрогну.

Не дрогнул. И полетел…

18 августа 1991 года самолет президента России приземлился в Москве в час ночи. Российские руководители, включая председателя КГБ РСФСР генерала Иваненко, встречали его в аэропорту.

Виктор Иваненко:

– Уже сложился ритуал – подойти, пожать руку, засвидетельствовать почтение.

Президент спросил главного российского чекиста:

– Как обстановка? Все ли спокойно?

Виктор Иваненко:

– Честно говоря, у меня не было информации, что назревает нечто тревожное. Разговоры шли, что готовятся уличные беспорядки – на осень. Что вынашивается план натравить на российское руководство шахтеров. Ну, все это были глухие какие-то, не очень достоверные сведения. Я с некоторыми помощниками Крючкова находился в близких отношениях. По-свойски просил: если будет назревать что-то чрезвычайное, дайте знать, что затевается. Никто не предупредил. Потом выяснилось, что мои друзья не были допущены к этому замыслу.

Конечно, то, что в российском КГБ проморгали путч, можно поставить нам в вину. Уже после всех событий, 22 августа, на заседании Верховного Совета РСФСР Руслан Имранович Хасбулатов потребовал меня к ответу: «А где у нас товарищ Иваненко?» Меня вызвали на трибуну – доложить, что я знал накануне. Упрекнули: «Как же ты прозевал путч?» Пришлось оправдываться. Но нам и не ставилась задача работать против Крючкова, «обкладывать» его агентурой. Да в моем распоряжении и было тогда всего лишь двадцать три сотрудника. На Лубянке я и мои сотрудники находились в изоляции, поэтому мы ничего не смогли узнать о готовящемся путче.

19 августа в седьмом часу утра председателю КГБ России позвонил его заместитель генерал Владимир Поделякин:

– Включи телевизор!

Иваненко включил. Передавали обращение Государственного комитета по чрезвычайному положению. Потом «Лебединое озеро»… Вызвал автомобиль из гаража КГБ. Машина пришла к половине восьмого.