Комьюнити

«При государыне Екатерине в России был принят новый и суровый карантинный устав, поэтому власти были уверены, что никакая зараза в державу не проникнет. Однако эта уверенность рухнула в 1771 году. Шла Русско-турецкая война. Русские войска вступили в Молдавию, где бушевала чума. То ли с ранеными, то ли с трофеями чума все-таки пробралась в Москву. В военном госпитале 27 человек разом заболели странной „злой лихорадкой“, и вскоре почти все эти больные умерли.

Командир госпиталя врач Афанасий Шафонский догадался, что пришла чума. Он объявил в госпитале карантин, выставил охрану и начал окуривать помещения дымом можжевельника. Но Медицинская коллегия его донесение о чуме сочла паникой и фантазией.

Чума разом объявилась на мануфактуре Суконного двора, который находился на Софийской набережной у Каменного моста. Начальство мануфактуры скрыло мор: умерших похоронили тайно и карантин не ввели. Охваченные ужасом мастеровые-суконщики кинулись с фабрики кто куда и разнесли чуму по всей Москве.

Москву охватила эпидемия. Весь город заволокло дымом костров, которыми окуривали дома. В небе гудел сплошной звон колоколов: он должен был очищать воздух от смрада. Ежедневно умирало по тысяче человек. Вообще, в Москве умерла от чумы половина населения.

Власти направили в город колодников. Каторжники в чумных дегтярных балахонах с дырами для глаз и рта крючьями вытаскивали трупы, грузили их в огромные фуры, вывозили за околицу и погребали без обряда на спешно основанных чумных кладбищах: Ваганьковском, Даниловском, Дорогомиловском, Калитниковском, Преображенском, Пятницком и Семеновском.

Участь чумных больных была страшной. Их заколачивали в домах, чтобы не могли выбраться. Пищу им приносили за огромные деньги, а плату от заключенных принимали только монетами: их бросали в миску с уксусом. Продукты узникам подавали в крохотное окошко на длинных шестах-рогачах. Рассказывали, что, если больной касался шеста, от чумной руки по шесту быстро ползла чернота — чума.

Генерал-губернатор Салтыков сбежал из Москвы в свое имение Марфино. В Москве шутили: генерала не будет, а будет генеральша — чума. Эта шутка породила миф о том, что чума приехала в Москву в карете, поселилась во дворце губернатора и ходит как барыня. Кто говорит, что одевается она в ярославский сарафан и носит на голове кичку, а кто говорил, что ходит голая. Москва осталась без власти. Началось мародерство, беспорядки. Все это вылилось в чумной бунт».