Коммандос из демиургов

В этом мире царила магия. С ее помощью можно было сделать все, но по остаточным явлениям легко отслеживался создатель колдовства. Имелась возможность затереть следы волшбы, обвешаться искажающими амулетами, но полностью скрыть улики оставалось немыслимым, да и распознающие заклинания никто не отменял. Вампир первым догадался переодеваться и менять внешность доступными любому средствами. От его шпионов не несло волшебством, и они ни у кого не вызывали подозрений. Ну идет себе мужик в кабак — пропустить кружечку-другую, спешит к соседке пожилая кумушка, летит куда-то ватага мальчишек или подает тебе завтрак лакей — кому до них есть дело? Вот именно, никому.

Особенно лектор упирал на то, что разведчика может спалить как незнание этикета, так и невладение жаргоном. А когда полковник сделал акцент на том, как одежда и макияж меняют человека, на меня пару раз насмешливо покосились, мол, такую преобразить ничто не может. Зря, ой зря, ребятки, вы подумали, что я руки о скатерть вытираю, круглей ведра ничего не видела и слаще морковки ничего не ела. Я, может, и редко бываю воспитанной, но зато в сволочном настроении пребываю постоянно.

Вполуха слушая, что помимо искусства маскировки Кровавый будет учить недоумков основам вербовки, шифровальному делу, системе налаживания связи, способам организации явок, разведке на местности, методам ведения допросов, высадке десанта и еще куче всяких полезных вещей, я строила планы мести. Ибо не фиг меня было задевать как женщину! Я не финалистка конкурса «Мисс опупенная красота», но если меня пригласят сниматься в фильмах ужаса, то гримерам точно понадобится пара часов, чтобы придать мне облик зомби.

Пройдясь в очередной раз по способностям Крыса, опытный контрразведчик сообщил, что Альфонс для уготованной ему мной роли не подходит — слишком красив. Мальвина победоносно взглянула на меня: мол, я же говорила, что моя кандидатура лучше. Но после фразы учителя: «Вот эта кочерыжка с красным пухом на голове — идеальный шпион», — быстро сдулась. Я была полностью согласна с Федором. Цветочек из всех демиурчиков была самая маленькая, худенькая и, если так можно выразиться, невзрачная, хотя та же Летиция Каста отдыхает на фоне моего цыпленка. Ей легче всего будет прикинуться хоть маленькой девочкой, хоть древней старушкой.

В общем, две мои идеи были похерены одним махом. Но я и не думала возражать профессионалу, слишком часто в реальности дилетанты гибнут как раз потому, что считают себя умнее. И мне плевать на самодовольные смешки сопляков: чистка картошки очень способствует раскаянию в своем плохом поведении.

Когда наступила практическая часть занятия, сенсей приказал всем перевоплотиться в кого-то другого. Пока мои зайки развлекались, примеряя на себя местную одежду: то рыцарские латы напялят, то бородавок налепят — я шимором метнулась в дом. Пора было расставлять приоритеты. Час ушел на создание образа, но чтобы мне снова редактировать нетленки, оно того стоило.

Коко под впечатлением недавнего посещения Недели высокой моды в Париже сшила мне умопомрачительное платье. Моя личная модистка прекрасно знала, что высочайшее искусство заключается как раз в том, что одеть клиентку надо так, чтобы пробудить к ней интерес, а не здоровую эрекцию. Платье было сшито из дымчатой ткани, идеально подходящей по цвету к моим глазам. Никаких декольте, стразов, аппликаций, вышивки — ничего. Длинные рукава, воротник стойкой, сзади разрез почти до попца. Наряд идеально подчеркивал фигуру и переливался при каждом движении. Вроде ничего особенного, но, увидев взгляд Эдика, я так и не рискнула нацепить обнову, да и есть в таком шедевре было весьма затруднительно. Платье настолько плотно облегало меня, что, подозреваю, даже проглоченная мной маслинка моментально проявилась бы в районе живота отвратительным бугром.

В качестве украшений я выбрала всегда благородный жемчуг. Полупрозрачный макияж, нейтральный маникюр, ненавязчивый запах духов, элегантная прическа, делающая шею длинной, как у гусыни, открытые босоножки (надеюсь, не подверну ногу), прямая спина — и я была готова показать этим задохликам, как шмотки и визаж могут изменить любую. Только перед этим решила заглянуть в сарайчик, где видела плащ-палатку с капюшоном и косу.

Глодавший в кустах мосол Сосискин при виде меня заявил:

— Никак не избавлюсь от плебейских привычек, — и поспешил затолкать кость подальше. А потом, узрев, в каком я виде, заржал и поинтересовался, по какому календарю сегодня Хэллоуин. Показав язык, я гордо понесла свое тело дальше, тихонько матерясь, выдергивая каблуки, которые так и норовили навечно застрять в земле. Пес увязался следом, предвкушая представление.