Коммандос из демиургов

Ближе к вечеру наша гоп-компания пристала к берегу на ночевку. Спать мы легли рано, демиурчики заметно подустали, да и впереди их ждало первое серьезное испытание, а меня — три дня морального разложения и соревнований в красноречии с местными менеджерами по продажам.

Таисья наутро подняла народ чуть свет, все быстро перекусили сухпайком, после чего я разродилась напутственной речью:

— Сэры и сэрухи, сегодня у вас великий день! Вы, куски безобразия, впервые за все это время остаетесь без присмотра взрослых тетенек и дяденек. Надеюсь, даже у таких микроцефалов, как вы, хватит ума вести себя достойно, а не как уголовники, совершившие побег из мест не столь отдаленных.

Демиурчики с блестящими от предвкушения глазенками начали долбить себя пяткой в грудь и доказывать, что они серьезные товарищи, но мой опыт общения с ними был не столь лирическим, и я сурово оборвала их радостное повизгивание:

— А ну быстро заткнулись и внимаем моим откровениям! Ваша цель — вытащить Мечника из острога, а потом доставить его сюда целым и желательно невредимым. Так что не надо его совать в мешок и тащить волоком по земле, помним, в голову не только едят, ей еще думают. На всю операцию даю трое суток. Как это сделаете — меня не волнует, но, если к утру четвертого дня не вернетесь, мы уплываем назад, а вы добирайтесь как хотите. Никто не будет вас страховать, разрабатывать и исполнять планы, а также прикрывать ваши задницы. Справитесь — значит, готовы к боевым действиям, тогда начнем подготовку к походу на Наместника тьмы. Облажаетесь — впереди будет суровая зимовка, и вы на своих изнеженных шкурках словите все ощущения полярников на дрейфующей льдине.

На мгновение я замолчала и, обведя своих замерших по стойке «смирно» тушканчиков тяжелым взглядом, кинула провокацию:

— А теперь объясните мне, чем боевое подразделение отличается от плохо организованной толпы революционно настроенных матросов и солдат?

Предложений было множество: начиная от военно-полевой кухни и заканчивая наличием у одной из сторон оружия массового поражения. Варианты меня совсем не порадовали, пришлось чуть напрячься и отчеканить, как заправскому генералу:

— Железной дисциплиной и выполнением приказов без обсуждения!

Дав время переварить солдатскую мудрость, сволочизм уточнил:

— Надеюсь, склеротики, мающиеся синдромом Альцгеймера, еще помнят, что у них сержантом числится Кабан?

Потрясенная тишина стала мне ответом, а я, оскалившись, великодушно махнула рукой:

— Прапорщик, выдайте детям на мороженое.

Сосискин вышел вперед и, окатив молодняк презрительным взглядом, начал в свойственной только ему манере мотивировать народ:

— Значит, так, шлимазлы. У вас есть возможность доказать старой акуле капитализма, что вы таки самостоятельные люди, а не сопливые дети. Добрый дядюшка Гобсек выдаст вам немножко денег, чтобы вы не чувствовали себя поцами на деревенском празднике жизни. Но это таки не значит, шо ви можете их тратить на доступных женщин и сомнительное удовольствие маяться утренним похмельем! За каждый медный грошик ви мне отчитаетесь, и не дай вам Творец Сущего профукать казенные средства! А чтоб ви не говорили, что у меня таки нет сердца, тому, кто приумножит капитал, я куплю леденец на палочке!

В подтверждение своих слов наш щедрый казначей кивнул Тайке, и та шустро раздала демиурчикам весьма тощенькие мешочки, уныло звякнувшие мелочишкой. Что-то мне подсказывало, что выданных ассигнований вряд ли хватит даже на приличный ужин. Пришлось отзывать спонсора мероприятия в кусты и в буквальном смысле вытрясать из него дополнительное финансирование. Не то чтобы я расщедрилась или мне стало жалко кого-то, но идти на подкуп должностных лиц (а им явно придется кого-то подкупать), имея в кармане фигу, — заведомо утопическая идея, которую можно расценить как саботаж с нашей стороны.