Комментарии к жизни. Книга третья

«Я хочу поговорить о расстройстве, — сказал большой человек. — Это проклятие моего поколения. Все мы, кажется, так или иначе, расстроены, и некоторые из нас становятся ожесточенными и циничными, всегда критикуя других и сгорая от нетерпения сокрушить их. Тысячи были ликвидированы в политических репрессиях, но мы должны помнить, что можем также убивать других словом и жестом. Лично я не циничен, хотя отдал большую часть своей жизни социальной работе и усовершенствованию общества. Подобно многим другим людям, я немного увлекался коммунизмом и ничего в нем не нашел, если это и есть в нем что-то, так это регрессирующее движение, и, конечно, не имеет будущего. Я был в правительстве, и так или иначе это немного для меня значило. Я довольно много читал, но чтение не облегчает душу. И хотя я быстр в споре, мой интеллект говорит одно, а мое сердце — другое. Я воевал годы сам с собой, и казалось, что нет выхода из этого внутреннего конфликта. Я — сгусток противоречий, и внутри я медленно умираю… Я не хотел говорить обо всем этом, но так или иначе я говорю. Почему внутри мы умираем и увядаем? Это происходит не только со мной, но также и с великими земли этой».

Что вы подразумеваете под смертью, увяданием?

«Можно занимать ответственную должность, можно упорно трудиться и добраться до вершины, но внутри оставаться мертвым. Если бы вы сказали так называемым великим среди нас, тем, чьи имена появляются каждый день в газетных сообщениях об их действиях и высказываниях, что они являются, по существу, тупыми и глупыми, они были бы напуганы. Но, как и остальная часть, они также увядают, портятся внутри. Почему? Мы ведем моральную, подобающую жизнь, все же в глазах нет огня. Некоторые из нас показывают это внешне, по крайней мере я не думаю так, и все же наша внутренняя жизнь угасает. Знаем ли мы это или нет, и живем ли мы в министерских зданиях или в голых комнатах преданных рабочих, духовно мы стоим одной ногой в могиле. Почему?»

Может быть это от того, что мы задыхаемся из-за нашего тщеславия, гордости из-за успеха и достижения, всего того, что имеет большую ценность для ума? Когда ум отягощен тем, что он накопил, сердце увядает. Разве это не очень странно, что каждый хочет взобраться по лестнице успеха и признания?

«Мы воспитаны на этом, и я предполагаю, что пока восходишь по лестнице или сидишь наверху, расстройство неизбежно. Но как преодолеть это чувство расстройства?»

Очень просто: не поднимайтесь. Если вы видите лестницу и знаете, куда она ведет, если вы понимаете более глубокие значения и не ставите ногу даже на ее первую ступеньку, вы никогда не будете расстроены.

«Но я не могу просто сидеть, не двигаясь, и деградировать!»

Вы сейчас деградируете, посреди вашей непрерывной деятельности.

Если, подобно самодисциплинированному отшельнику, вы просто будете сидеть, не двигаясь, в это время внутренне сгорая от желаний, от всех страхов из-за амбиции и зависти, вы продолжите увядать. Разве это не истинно, сэр, этот распад приходит с респектабельностью? Это не означает, что нужно стать неуважаемым. Но вы ведь очень добродетельны, не так ли?

«Я пробую быть таким».

Добродетель общества ведет к смерти. Ощущать добродетельность означает умирать достойно. Внешне и внутренне вы приспосабливаетесь к правилам социальной этики, не так ли?

«Если бы большинство из нас не делало так, рухнула бы целая структура общества. Вы проповедуете моральную анархию?»

Разве? Социальная этика — это простая респектабельность. Амбиция, жадность, тщеславие достижения и признания, зверство власти, положение, убийство во имя идеологии или страны — все это этика общества.

«Тем не менее, наши социальные и религиозные лидеры действительно проповедуют против некоторых из этих вещей, по крайней мере».

Факт — это одно, а проповедование — это другое. Убивать ради идеологии или страны очень достойно, и убийца, генерал, который организовывает массовое убийство, высоко ценится и награждается. Человек власти занимает важное место на земле. Проповедующий и те, кому проповедуют, находятся в одной лодке, верно?

«Мы все находимся в одной лодке, — вставил второй, — и мы боремся за то, чтобы что-то с этим сделать».

Если вы видите, что лодка имеет много дыр и быстро тонет, разве вы не выпрыгнете?

«Лодка не такая уж плохая. Мы должны починить ее, и каждый должен приложить руку. Если каждый сделает это, лодка останется на плаву на реке жизни».

Вы социальный работник, верно?

«Да, сэр, так, и я имел честь быть близким помощником некоторых из наших самых великих реформаторов. Я полагаю, что реформа, а не революция, является единственным выходом из этого хаоса. Посмотрите, к чему привела русская революция! Нет, сэр, по-настоящему великие люди всегда были реформаторами».

Что вы подразумеваете под реформой?

«Реформировать — значит постепенно улучшать социальные и экономические условия людей благодаря различным программам, которые мы разработали. Это должно уменьшить бедность, избавить от суеверия, от классовых разногласий и так далее».