Коммуналка 2: Близкие люди (СИ)

— Тетя! — Ниночка вскочила, но была остановлена рукой Алексея.

— Сядь, пожалуйста, — тихо сказал он. — Из того, что я понял, это самый лучший вариант для твоей тети.

И Астра мысленно с ним согласилась. Нет, ей было жаль ту, что открыла Астре дорогу в предвечный лес, но… лучше и вправду умереть, чем стать врагом народа.

Святослав хмурился.

Астра чувствовала и его недоверие, и раздражение от неспособности изменить что-либо.

— Что бабушка видела? — тихо спросила она.

— Мир меняется, — ответили ей. — Вас… осталось слишком мало. Вас всегда было мало, но драконы знали, что дивы нужны, что вы связываете мир с предвечным древом, и чем вас больше, тем больше он получает того, что называют силой…

Взгляды скрестились на Астре.

— Когда-то давно, как она сказала, дивы тоже почти исчезли. Люди воевали много и часто, и не слишком задумывались, к чему приводят войны. А дивы… они сильны, но не всесильны. И когда их осталось мало, драконы начали задыхаться. Тогда-то и принято было решение взять род людской, не только людской, но всех созданий, слабых и неразумных, под опеку.

Очередная сказка.

Давным-давно… так давно, что и матушка не рассказывала о том. Или просто не успела?

— Так появились и заповедные леса, и города, и порядок, который мне самому казался незыблемым и единственно верным. И продолжался он не одну сотню лет, пока однажды не рухнул, ибо малым созданиям хватало сил, что дивы отдавали миру, а вот драконы… с драконами сложнее.

Выродились.

Мысль эта была спокойна и логична, и Астра кивнула себе самой.

— Старые ушли, а в тех, что появлялись, с каждым поколением становилось все больше человеческого и меньше драконьего. Их стали интересовать вещи, которые обычным драконам…

…он так это произнес, будто видел этих самых обычных драконов или даже лично был с ними знаком.

— …казались скучными. Власть. Сила. Война… дивов берегли, это да… знание ведь хранилось, передавалось. И дивов становилось больше. Поколение за поколением, год за годом… и силы больше, настолько, что однажды ее стало слишком много для драконьих выродков.

Мир, оказывается, сложная штука.

Древние драконы задыхались от недостатка силы, а молодые грозили захлебнуться ее избытком.

— Но потом драконов не стало. Их уничтожили или всех, или почти всех. А следом и дивов, не понимая, что творят. Впрочем, даже если бы понимали, вряд ли бы это кого-то остановило. Так уж получилось, что люди боятся всех, кто на них не похож. Двуипостасных, поскольку те сильны и злы. Ведьм…

Взгляд Александра скользил, ненадолго задерживаясь на каждом.

— …дивов с необъяснимою, как им казалось, их добротой.

— Это не доброта, — сочла нужным уточнить Астра.

— Не важно. Вы лечите всех, даже тех, кого должны бы ненавидеть. А такое пугает куда больше ярости и силы. Но дело вовсе не в этом. Одаренных никогда не было много. Да, почти у каждого, если посмотреть, имелся или предок, или родич с крохами силы, но… что до того? Не знаю, нарочно ли это было сделано или случайно вышло… не удивлюсь, если нарочно… дивов уничтожили.

Астра прикрыла глаза и погладила ладошку дочери.

— Сперва обвинили тех, кто служил трону, а там… из вас сделали врагов народа, разом отобрав ту власть, которой вы обладали. Вам она была не нужна, но разве в это возможно было поверить?

Значит, все ради власти?

Мама… белое пианино в гостиной. Музыка, что наполняет комнату, и Астре не хочется шевелиться, до того эта музыка прекрасна. Она впитывает ее всем телом, растворяясь в ней, как едва не растворилась в шелесте листвы.

И отец тоже слушает.

А потом, когда звенит последняя нота, в гостиной долго никто не решается пошевелиться.

— Вас выбили, и мир дрогнул. Начался отлив, — теперь он уставился на Святослава, и тот выдержал взгляд. — Об этом не говорят, но у меня свои методы. Одаренных рождается меньше, а те, что раскрывают дар, слабы. В этом винят войну, мол, она выбила магов. И да, думаю, выбила, а потому одаренные в принципе появляются на свет. Среди людей появляются. С двуипостасными сложнее. Ты ушел из стаи, а поэтому не знаешь, насколько там… непросто с детьми. Их появляется так мало, а те, что появляются, порой не способны пережить оборот.

— Мне бы сказали…

— Это тоже списывают на войну, — Александр оскалился. — Война тем и удобна, что многое списать можно, но… ушли берегини, почти исчезли сумеречники, потому что изнанка более переменчива, чем явь. Изнанке нужна сила. И она брала ее прежде, и берет сейчас. До кого дотянется, от того и берет.

Лист вернулся Астре.

И она смяла его.

— Ведьмы слышат, что с миром неладно. Ведьмы даже чувствуют, что именно неладно, но… что они способны изменить?

— А ты? — не выдержал Святослав.

— И я ничего. Я бродил по этому миру. Смотрел. Слушал. Искал…

— Убивал?

— Не без того. Но в свое оправдание скажу, что я старался выбирать. Когда была возможность. И те люди, которых… не стало, они не сделали бы мир лучше. А вот хуже — вполне возможно.

— Значит, Петр — не случайная жертва?