Коммуналка (СИ)

И он рассказал о той самой осени, после которой он лежал в госпитале полтора месяца и получил орден Мужества.

Несмотря на то, что шли боевые действия, ребята очень редко не подшучивали друг над другом, слишком велико было напряжение. Разговоры о сексе и еде могли длиться часами, а некоторые наоборот их избегали, это было личным делом каждого. Но шутки… Шутки оставались всегда.

Командиры снисходительно относились к этому, понимая, что какая-то разрядка должна быть. Трудно мужику воевать, если на душе мрачно и пусто. Пусть лучше его развлекают письма от девушки или товарищи с особенным чувством юмора.

Часто в этом принимал участие и Денис, особенно если в штаб присылали новое мясо — молодых срочников.

В каком-то смысле они, служившие по контракту, даже завидовали парням. Они приезжали с распахнутыми наивными глазёнками, готовые стрелять направо и налево и жить в окопе. От них ещё пахло поездом и сладкой помадой девчонок, провожающих на войну, они ещё верили в то, что победит добро, и они обязательно вернутся домой.

Обыденность дней, проходивших в безделье, военной муштре и настоящих, непридуманных боях, скрашивали шутки.

И Денису запомнилась одна, но не потому, что она была лучшая, скорее — наоборот. Случилась это накануне самого кровавого и бессмысленного боя, в котором погибло очень много людей. В том числе и тех, кто не хотел войны и не принимал в ней участия.

Срочник Иванов очень хвастался своей девушкой — Ренатой, яркой красавицей, и всем показывал её фотографию. Парни соглашались, что девушка видная, но не могли взять в толк, что она нашла в лопоухом, уже сейчас лысеющем мальчишке с простым лицом и кривыми зубами. Наверняка она забыла об Иванове, как только тот уехал. Много об этом говорили и смеялись, но рядовой Ставрин решил проверить.

Он написал Ренате страстное, чувственное письмо, от слов которого у самой зажатой и верной девушки должна была закружиться голова. К письму была приложена фотография рядового Мышкина, высокого красавца блондина с загадочным прищуром крупных глаз. Долго спорили и хотели послать фотографию Дениса, но он отнекивался до последнего. Все друзья говорили, что тогда успех был бы точным. Но и Мышкин тоже оказался удачным вариантом.

Сначала она не отвечала, и шутники приуныли, продолжая забрасывать девушку письмами. А после нескольких месяцев молчания она ответила. Очень интимно. У неё уже должно было накопиться порядочное количество фотографий рядового Мышкина в самых мужественных позах. Письма неробкой Ренаты читали и покатывались со смеху. Девушка отчаянно флиртовала, присылая и свои фото тоже, но пока в одежде. Рядовой Иванов приуныл. Ему никто ничего не говорил, но он пожаловался, что Рената перестала писать.

А потом шутка раскрылась, парня пытались взбодрить и сказать, что эта девушка не стоит его детских слёз, но парень обвинял во всём бесчувственных шутников.

Через несколько дней он, идиот, попытался застрелиться, неудачно, и это спасло ему жизнь. Глупо и страшно, но так бывает. Его забрали из части в Моздок, а на следующий день на них напали боевики, совершенно неожиданно.

Поначалу всё шло хорошо, и удавалось успешно отстреливаться, но потом надо было преследовать. Они спустились в деревню, и там пострадали мирные жители.

Боевики засели в нескольких домах, используя их как брустверы, убив жителей. Один из домов принадлежал той самой семье, дети которых всё время приходили на КПП и просили хлеба. Все ребята их очень хорошо знали, и Денис, зайдя после боя с группой захвата, увидел их маленькие мёртвые тела, выброшенные боевиками из окон за домом. Их молодая мать и бабушка лежали здесь же.

После боя от деревни ничего не осталось. Боевиков закопали в одну яму, жителей в другую. Денис получил серьёзное ранение, и его, шокированного и лишённого воли к жизни, отправили в госпиталь. Многие его товарищи погибли в том бою, в том числе рядовой Мышкин и Ставрин. Шутки закончились.

— Мне снятся те дети. Живыми. Как они приходят к нам, и мы, ничего не смыслящие в отцовстве парни, даём им шоколадки и жвачки. Хотелось как-то скрасить жизнь этих малышей, народ которых воевал с русскими. Они не ненавидели нас, эти дети ясно видели, что мы обычные ребята и находимся здесь на работе, и ничего плохого им не сделаем. Никогда.

Он замолчал, почувствовав, что замёрз, и вернулся под одеяло к молодой женщине, которая с таким вниманием слушала его, что даже задерживала дыхание.

— Или мне снятся ребята. Молодые, любящие посмеяться и конечно циничные. Они не верили в вечную любовь, или думали, что она скорее исключение. Любую женщину можно соблазнить или влюбить в себя, считали они, стоит только этого захотеть. И доказывали это на деле. Жестоко. Сейчас я понимаю это. Но не тогда. Тогда я мало что понимал.

— Ты тоже так думаешь? — отчего-то шёпотом спросила она.

— Думаю, что да. Любую. Если захотеть.