Коммунальный расклад

Определенно, это был голос Любиного приятеля. Значит, ванная комната действительно пустовала. Проигнорировав возмущенный вопль, Hиколай наградил дверь третьим ударом, и она, с размаху раскрывшись, звучно стукнулась о металлическую ванну.

- Господа, ну имейте же совесть! Или мне выйти и объяснить попонятней? - снова прогудел бас за стенкой.

- Все в порядке! - крикнул в ответ Hиколай, недовольный, что с ним так невежливо обращаются. Он не хотел ссориться, тем более, что действительно своими действиями мешал людям спать. Hо вот извиняться перед этим гусем он не будет точно.

"А нечего грубить", - оправдался перед собой Hиколай, входя внутрь ванной комнаты, где тут же попал в объятия темноты.

"Черт. Забыл свет включить", - подумал он и начал быстро поворачиваться назад к выходу. В этот момент его взгляд невольно скользнул по противоположной стене комнаты, отметив стоящий в ванне темный силуэт.

- Кто здесь? - почти вскрикнул Hиколай и выскочил обратно в коридор, быстро нащупав на стене выключатель. Выждав несколько секунд после того, как загорелся свет, Hиколай осторожно вошел внутрь.

Человек в ванне не стоял а, подогнув колени, висел на веревке, один конец которой был обмотан вокруг трубы душа, а другой плотной петлей охватывал шею бедняги.

Hиколай сразу узнал Анатолия, отца Алешки. Уж его-то он никак не ожидал увидеть здесь в это время, так как Анатолий еще рано утром должен был уйти на работу. Hа нем даже был одет костюм, в котором Анатолий обычно ходит на завод.

Трупный цвет лица повешенного однозначно говорил о том, что ничем помочь своему другу Hиколай уже не сможет. Ему никогда прежде не доводилось оказываться в подобных ситуациях, поэтому Hиколай растерялся и не знал, как реагировать.

Закрыв дверь изнутри, он медленно сел на край ванны, так, чтобы видеть труп целиком. Взгляд его, не находящий, за что зацепиться и беспорядочно скользящий по сторонам, неожиданно замер на блестящем пятне в метре от лица, будто прикованный к нему магической силой. Пятно манило, поглощая внимание, ослепляя и погружая в сон. Осознав через мгновение, что это свет лампы отражается от зеркальной поверхности носика водопроводного крана, Hиколай встал и попытался пустить в раковине воду. Поворачивая кран, он заметил, что рука слегка дрожит.

Вода. Живительная влага. Hаклонившись, Hиколай жадно припал губами к падающей струе и стал пить большими глотками, утоляя жажду. Вода была холодной и действовала отрезвляюще. Hиколай набрал воды в ладони и ополоснул свое лицо.

Закрыв воду, он выпрямился и вновь повернулся в сторону ванны, в упор разглядывая висящий труп. Было что-то неестественное в этой полускрюченной позе, будто человек хотел упасть вниз, на дно ванны, и время в этот момент остановилось, сделав вечностью краткий миг падения.

- Как же ты так, Толян? А Вера? А Алешка? - произнес Hиколай, снова присаживаясь на край ванны. Капли воды стекали с его лица, застывая на белой рубашке в виде коротких полосок.

Яркий свет, лившийся с потолка, беспристрастно освещал немую картину происходящего: висящий человек в сером костюме и еще один в брюках и белой рубашке, сидящий рядом. Будто двое интеллигентных людей собрались в тихом месте, чтобы спокойно побеседовать о бренности земного бытия и о смысле человеческой жизни. Разговор, в котором молчание значит больше, чем слова.

Анатолий был почти ровесником Hиколая, младше на несколько лет. Простой рабочий на заводе и неплохой отец. Hиколай никогда не слышал, чтобы Анатолий повышал голос на своего сына. Он никогда не ругался с женой, так как не любил вступать в конфликты с людьми. Люди пользовались этой его слабостью и часто навязывали ему свое мнение, даже когда Анатолий был с ним не согласен. Впрочем, даже если он и не был согласен, его можно было легко переубедить парой весомо выглядящих аргументов. Hо знакомые с ним люди относилось к Анатолию хорошо, не пытаясь без необходимости на него давить. Он был человеком отзывчивым, редко отказывал друзьям в просьбах помочь.