Коммунистическая оппозиция в СССР. 1923-1927. Том 1

Если б я хотел так легко швыряться отравленными подозрениями, как иные из моих критиков, я сказал бы: не у меня надо искать "нэповских" тенденций, а именно у тех, которым может приходить в голову самая мысль об отречении от красного террора. И если бы кое-кто из Сухаревской сволочи серьезно поверил таким и подобным обвинениям и стал строить на них какие-либо надежды, то это значило бы лишь, что обвинители создают призрак троцкизма применительно к Сухаревке, -- но это вовсе не значит, что у меня с этим призраком есть что бы то ни было общего.

* * *

Доводы от Сухаревки, внутренней или эмигрантской, нужно вообще привлекать с величайшей осторожностью. Конечно, враги всех мастей радуются каждому нашему разногласию, каждой дискуссии, стремятся раздвинуть каждую щель. Но для того, чтобы из их оценок делать те или другие выводы, нужно проверить: во-первых, понимают ли они, о чем говорят, ибо симптоматическое значение имеет лишь серьезная, деловая и устойчивая оценка умного врага; и во-вторых, не фабрикуют ли они свои оценки специально для того, чтобы разжечь наши разногласия, подлив масла в огонь дискуссии? Особенно это относится к эмигрантской печати, у которой своих прямых политических задач нет, ибо нет массового читателя, и которая спекулирует, главным образом на том, какой отголосок ее суждения найдут в советской печати.

Я приведу один пример, но, как мне кажется, показательный. В нашей печати сообщалось, что меньшевистский "Социалистический вестник" во время прошлогодней дискуссии возлагал большие надежды на "оппозицию" или на отдельные ее элементы. Я не проверял этого сообщения, но вполне допускаю, что такие проницательные реалисты, как Дан и К0, надеявшиеся всю жизнь на демократизацию буржуазии, ныне исполнились надежд на меньшевизацию большевистской партии. Однако, совершенно случайно раскрыв No 7 правоменыпевистской "Зари", я в статье Ст. Ивановича нашел следующую критику, направленную против надежд Дана и К° на эволюцию большевистской партии. "Может быть, им (Дану и К0) что-нибудь известно насчет этой оппозиции такое, что неизвестно всем прочим. Но если им известно только то, что известно и всем прочим, то не может же им быть неизвестным и то, что именно среди оппозиции внутри РКП находятся наиболее утопические сторонники диктатуры, наиболее твердокаменные ее ортодоксы, влияние которых и сказалось в последних взрывах левого бешенства, в антинэповском курсе и тому подобное. Каким образом именно из этих ортодоксов "октября" могут

выделиться по словам платформы "элементы, способные... сыграть, благодаря своему положению, значительную роль в деле подготовки демократической ликвидации диктатуры"? Платформа находит, что вес это может совершиться "под давлением развивающегося и приходящего к классовому сознанию рабочего движения". Но это совершенно произвольная гипотеза, при том опровергнутая жизнью еще до того, как она попала в платформу. Именно под влиянием длинной полосы бурных забастовок, иногда даже с политическими требованиями, оппозиция РКП потребовала усиления диктатуры, крови буржуя, нового курса. Жизнь показала, что оппозиция выделяет наиболее прожженных демагогов диктатуры, а платформа ждет отсюда выделения элементов демократии. Как неразумно поступает жизнь, что так расходится с платформой!" (стр. 197).

Эту цитату из статьи беломеньшевистского проходимца я с естественной брезгливостью воспроизвожу в работе, посвященной внутренним вопросам нашей партии. Я далек от мысли делать из цитаты какие-либо политические выводы, кроме одного: осторожнее с отзывами и суждениями эмиграции! Осторожнее с вырванными наудачу суждениями европейской буржуазной печати! Мнения врагов учитывать всегда полезно. Но нужно это делать критически и не наделять врага большей прницатель-ностью, чем та, какою он располагает на деле. Не забудем, что буржуазия вслепую судит о тех для нее совершенно недоступных вопросах, которые составляют главное содержание нашей работы. Не забудем, что мировая капиталистическая печать не раз на протяжении советского режима заявляла, что Ленин стремится перевести Россию на национально-консервативные рельсы, но что ему мешают "левые", под именем которых фигурировали то Бухарин, то Зиновьев, то автор этих строк. Неужели же эти суждения были симптомом чего-либо другого, кроме тупости буржуазной мысли пред лицом задач пролетарской диктатуры? Особенно же недопустим такой образ действий, когда мы своими пристрастными, искуствен-ными обвинениями сперва вводим в заблуждение томящуюся надеждами буржуазную печать, а затем кривое отражение в ней наших собственных слов выдаем за убедительную буржуазную оценку. Таким образом мы выдаем за реальность тень того призрака, который мы сами создаем!

* * *