Коммунистическая республика Камчатка

Наняв местных рабочих, корабли загрузили двадцатью тоннами угля. На обратном пути зашли на Гренаду, где высадили представителей губернатора Венесуэлы. Прибывший на встречу с ними Зильберман привез для губернатора проект договора на поставку угля в Республику.

Предложили цену четыре эскудо за тонну угля с доставкой на Гренаду. По расчетам наркомата внешторга, такая цена должна окупать немцам все затраты на добычу и доставку угля в Республику, а также давать прибыль около полутора эскудо с тонны. Текущие потребности Республики оценили в 1200 тонн в месяц, по 400 тонн на металлургию, кирпичные и цементные заводы. На строительство карьера, порта и дороги от карьера к порту республика готова была дать немцам кредит в двадцать тысяч эскудо с покрытием поставками угля. С Авроры привезенный уголь выгрузили, и Зильберман отбыл на ней вместе с немцами в Маракайбо на встречу с губернатором. Поставки угля должны были еще крепче привязать немцев к Республике.

Немцы уже поставляли в Республику каучук и кору хинного дерева. Ежемесячно два немецких галеона уходили с Гренады в Гамбург с произведенными в Республике товарами и возвращались из Европы с нужными Республике грузами и специалистами. По подсчетам нарком внешторга, немцы уже имели от контрактов с республикой ежемесячную прибыль не менее 14 тысяч эскудо. Республика могла бы отправлять в Европу и больше товаров, однако Совнарком не увеличивал их производство, чтобы не сбивать цены на них в Европе.

Спецзавод закончил производство комплекта крупногобаритных металлообрабатывающих станков, и был готов приступить к мелкосерийному выпуску автомобилей, тракторов и броневиков. Однако, пришлось ставить на поток паровые и водяные динамо-машины, пушки и минометы для новых портов и фортов на Кубе и Гаити. В электроцехе для них массово выпускались электролампы, прожектора, провода и выключатели, аккумуляторы. Радио-лаборатория гнала серию длинноволновых радиостанций для фортов и коротковолновых станций для катеров, телефонных аппаратов и коммутаторов для местной связи.

Начали серийное производство двустволок и обрезов калибра 12, 5 мм для туземных формирований, а также нового патрона для них. КБ поручили разработку станкового пулемета под новый патрон.

Кошкину наконец удалось довести до ума гидросамолет. Два сухопутных самолета К-1 уже давно совершали регулярные полеты по маршруту Гренада — Кириаку — Крым — Сахалин, перевозя почту. На всех остальных островах Антильской гряды пленные испанцы сооружали аэродромы для них.

При разработке летающей лодки Кошкин решил отталкиваться от имеющейся конструкции самолета К-1. Корпус обшили бальсовой фанерой с нижней частью в форме килевой лодки. Днище обшили десяти миллиметровой фанерой, борта — восьми миллиметровой и верх корпуса — пяти миллиметровой. Коробчатую силовую конструкцию двух плоскостей подняли выше корпуса, так что нижняя плоскость гидросамолета оказалась на месте верхней плоскости прототипа У-2. На удлиненных вниз стойках силовой коробки установили изготовленные из фанеры поплавки, имевшие вид маленьких лодок — байдарок. Прямо над поплавками на верхней плоскости установили в фанерных гондолах два форсированных двигателя ГАЗ-АА максимальной мощностью 57 лошадиных сил.

По сравнению с К-1 вес пустого самолета вырос с 800 до 1300 кг, что потребовало увеличения площади крыльев до 60 квадратных метров, размах крыльев увеличился до 12 метров. Кошкин долго провозился с подбором формы нижней части корпуса. Его пришлось переделывать трижды. В конце концов, удалось получить достаточную мореходность. В итоге, самолет мог взлетать и садиться при высоте волны до 50 см, то есть в открытом море при волнении до 2 баллов или в закрытых бухтах. Для обеспечения гарантированной плавучести на случай аварии все полости в корпусе и поплавках заполнили надутыми воздухом резиновыми баллонами.

Максимальная скорость самолета составила 96 км/час, дальность полета со 110 литрами топлива — 420 км. Грузоподъемность с одним пассажиром — 80 кг. В акте госкомиссии указали на необходимость увеличения мощности и снижения веса двигателя. КБ озадачили разработкой алюминиевого блока цилиндров двигателя и увеличением его мощности до 80 лошадиных сил.

Перед подписанием акта приемки первого образца гидросамолета К-2 председатель Совнаркома решил лично совершить полет. На К-1 Мещерский уже летал, теперь ему просто захотелось прокатиться на гидросамолете.

Самолет стоял у специально построенного для него в мелководной северной бухте причала. Барьерный риф защищал бухту от океанской волны, поэтому высота волн в бухте не превышала четверти метра. Пилотировать самолет решил сам главный авиаконструктор Кошкин. После приемки в эксплуатацию самолета К-1 ему присвоили гражданскую категорию легата Республики. В штате авиалаборатории было два пилота — испытателя, но Председателя Совнаркома он решил покатать лично.