Коммунистическая республика Камчатка

Активисты из комсомольской фракции "Даешь равноправие" попытались агитировать среди экипажей кораблей. Скрипко и Мурыгин агитировали комсомольцев Марти. Их выслушали, но энтузиазмом не воспламенились. Практически все краснофлотцы решили провести отпускные дни в кругу семьи, а не в дебатах на собрании. А в экипажах парусников даже и слушать не стали. На парусниках все комсомольцы имели третью гражданскую категорию, а командиры кораблей, даже четвертую.

Пять дней промелькнули быстро. 28-го мая эскадра из семи парусников с Марти во главе вышла в рейд на Кубу. Задачей был разгром двух оставшихся в Вест-Индии испанских портов. Кораблям предстоял тысячемильный переход до Сантьяго-де-Куба, а затем еще шесть сотен миль до Гаваны.

Переход занял девять дней, из которых два дня корабли боролись с восьми бальным штормом, застигшим эскадру уже на подходе к Кубе. Порт Сантьяго-де-Куба располагался вблизи восточной оконечности острова на его карибском побережье. Весьма обширная и удобная гавань города имела древовидную топографию с узким выходом в море. Небольшой городок, значительно меньше Сан-Хуана, находился в глубине бухты, в двух с половиной милях от входа.

Как обычно, вход в порт прикрывался двумя крепостями. Сами крепости опасности не представляли, поскольку легко подавлялись артиллерией. Но, опыт Веракруса показывал, что испанцы могут убрать артиллерию из крепостей и разместить орудия по берегам бухты, замаскировав их. Поскольку ширина бухты не превышала одного километра, кинжальный огонь пушек представлял серьезную опасность для парусных кораблей.

Генштаб принял решение отказаться от ввода в город сухопутных сил и от взятия в городе трофеев. Его предстояло просто разрушить.

Марти расстрелял главным калибром обе крепости на входе в бухту и малым ходом осторожно вошел в гавань. Звягинцев остановил корабль, как только за изгибом берега показался город. До него оставалось еще около двух миль. Парусники в гавань не входили. Дав артиллеристам время на привязку планов стрельбы к местности, Звягинцев приказал открыть огонь. По городу отстрелялись главным калибром. Трехдюймовка расстреляла все оказавшиеся в порту корабли.

Испанцы не сделали ни одного выстрела. Видимо, все их артиллерийские засады размещались ближе к городу и Марти не подошел к ним на дистанцию стрельбы.

Через час времени и 120 выстрелов главным калибром город был полностью разрушен. На нем опробовали новые фугасно-зажигательные снаряды с начинкой из черного пороха и горючей смеси на основе солярки. Убедившись, что все административные, военные, промышленные и каменные постройки уничтожены, Марти, работая машинами "враздрай", осторожно развернулся и вышел из гавани. Над городом поднимался огромный столб дыма.

Марти отсалютовал парусникам флагами и двинулся на Гавану. Поскольку гавань Гаваны имела примерно такую же топографию, как и гавань Сантьяго-де-Куба, проводить разграбление города тоже не планировалось. Вводить в нее корабли Генштаб посчитал опасным. А с разгромом города Марти вполне мог справиться и в одиночку.

Парусникам Генштаб поставил другую задачу. Промышленных товаров, мастеров, вдов и пленных уже было взято вполне достаточно. Однако, республике остро не хватало лошадей и домашнего скота. По сведениям пленных, вокруг города на берегу располагалось с десяток крупных феодальных поместий. Вот ими и должны были заняться парусные корабли.

Ленин, Чапаев и Маркс двинулись вдоль берега на восток, а Энгельс, Фрунзе, Сталин и Свердлов — на запад. На каждом корабле находилась сотня туземной гвардии. Корабли держались в трех — четырех милях от берега и шли под парусами, чтобы не напугать хозяев поместий. В бинокль из "вороньего гнезда" на верхушке грот-мачты берег был виден отчетливо. В то же время, с берега без оптики отличить парусники камчатцев от местных кораблей было невозможно. Каждый парусник должен был экспроприировать одно поместье.

Согласно директиве Генштаба, обнаружив поместье, парусник удалялся от него на пяток миль, выходя из зоны прямой видимости, затем подходил к берегу и высаживал десант. Скрытно подойдя к поместью, десант блокировал его. Затем к поместью подходил корабль и делал предупредительные выстрелы. Командир десанта вызывал владельца поместья на переговоры и предъявлял ультиматум: либо капитуляция, либо расстрел из пушек. Для средневековой войны — обычная практика. Что интересно, ни один из энкоминдейро не решился с честью погибнуть. Разрывы фугасных трехдюймовых снарядов во дворе поместья выглядели более чем убедительно. Тем более, феодалы уже знали о судьбе Сан-Хуана и Санто-Доминго. Все подняли лапки вверх. Впрочем, всем обещали сохранение жизни.