Коммунизм как реальность

Коммунизм как аспект жизни и как тенденция есть естественное явление в каждом обществе с достаточно большим числом людей, образующих некое единое целое. Цивилизация же, в которой мы живем, есть на самом деле сопротивление этой тенденции. Она точно так же стала естественным явлением, возникнув однажды и обнаружив свои достоинства, и стала постоянно действующим фактором человеческой жизни. Борьба этих тенденций происходит всегда и везде. И в самих коммунистических странах, и на Западе, и в самих коммунистических партиях, и внутри враждебных коммунизму партий, в органах управления и в массе народа, в привилегированных и угнетенных слоях. Ситуацию здесь можно сравнить с ситуацией летящего самолета. Если мотор работает, то самолет набирает высоту и преодолевает пространство. Если мотор перестает работать, самолет падает на землю. Коммунизм существует по законам падения, цивилизация же есть полет, использующий законы падения, но противостоящий им. Это – противостояние законам падения, но по законам падения и в постоянном взаимодействии с ним. Борьба против коммунистической тенденции – в интересах всех. Но в силу исторических обстоятельств жизни людей и воплощением отдельных сторон ее в различных относительно автономных образованиях носителями коммунистических сил и сил цивилизации становятся отдельные лица, группы лиц, страны и группы стран. Лишь благодаря непрерывному сопротивлению коммунистической тенденции (а не уничтожению ее, что невозможно в живом обществе) цивилизация может сохраняться и продолжаться.

Я так долго говорил здесь на эту тему с целью подчеркнуть следующую мысль. В мире доминирует представление о коммунизме как о чем-то совершенно новом, изобретенном кучкой злоумышленников (или гениев), занесенном извне, навязанном обманом и силой. На самом деле это есть нечто хорошо знакомое всем людям и привычное. Новым здесь является лишь превращение этого старого знакомого в нового господина. И лишь на этой основе начинается великое историческое творчество людей по изобретению всяких элементов своей жизни, среди которых почетное место занимают ставшие общеизвестными дефекты нового общества.

Проблема, таким образом, состоит не в том, чтобы выбрать одно из двух – коммунизм или цивилизацию, ибо такого выбора вообще нет, – а в том, чтобы найти эффективные средства сопротивления первому и охраны второй. Не некое стабильное состояние, а борьба этих тенденций есть неизбежная судьба человечества независимо от того, какие страны одержат верх в мире, какие уцелеют и какие погибнут. Покоя нет и не будет. Покой есть смерть, и наступит он лишь вместе с гибелью обеих тенденций. Лишь эта гибель даст окончательное решение всех проблем. А пока человечество живо, оно обречено иметь дело с проблемами. Общество, которое исчерпывающим образом решит все проблемы и удовлетворит всех, практически невозможно. И теоретически это есть нонсенс. Никогда не наступит такое состояние, когда люди скажут себе: вот то, что нужно, хватит метаться, теперь это благополучие – на века. И коммунизм не составляет тут исключения. Если он даже победит во всем мире, все равно разовьется борьба за все то, что образует человеческую цивилизацию. Если эта борьба не начнется и не закрепится в каких-то результатах и традициях, то человечество будет деградировать. Сейчас прогнозы на этот счет лишены смысла. Но ничего фатального даже в таком ходе истории нет. Побеждая в той или иной области пространства, коммунизм со временем вынуждается в целях самосохранения и вследствие сопротивления людей развивать в себе самом антикоммунистические силы. Диссидентское движение в Советском Союзе, например, есть столь же органическое явление, как и деятельность властей по его подавлению. А советское руководство сейчас в большей мере является противником коммунизма, чем сам советский народ: оно вынуждено ограничивать действие законов коммунальности, борясь за повышение производительности труда, за дисциплину труда, за более эффективные методы ведения хозяйства, борясь против взяточничества, халтуры, очковтирательства. Являясь законным продуктом сил коммунальности, коммунизм вынуждается ограничивать и умерять последние во имя их же сохранения, – пример той самой диалектики, которую марксисты допускали в отношении общества прошлого, но не допускают в отношении своего собственного детища, «диалектичность» которого носит образцово-показательный характер. Упомянутое противоречие явится со временем одной из тех внутренних причин, которые сведут в могилу и коммунизм, задуманный его провозвестниками на веки вечные.