Коммутация

— Выпишу тебе удостоверение на имя работника техотдела службы внутренней разведки. Проблем никаких не будет.

— Вот прямо так? — удивился Никита.

— Запросто. — сказал Гек. — Право имею. Никакой отчётности с меня не потребуют. Ну а если вдруг чего — ссылайся на меня, начальство прикроет. Давай фотографию, завтра сделаю.

— Вот это было бы очень кстати, — сказал Никита серьёзно.

— Нет проблем. Давай фото.

— Погоди. — нахмурился Никита, — То есть ты меня вербуешь?

— Чего-о-о? — удивился Гек.

— Ну ты мне как бы предложил работу? Как бы в техническом отделе разведки? Это вербовка?

— Дятел, это подарок. — сказал Гек.

— Не-е-е… Так не пойдёт. Не хочу ни на кого работать.

— Да кто тебя просит работать?!

— Сегодня завербуешь, завтра велишь работать. — сказал Никита.

— Никита, у тебя с головой всё в порядке? Ты на меня уже два часа работаешь. Нашёл мне информацию по делу об убийстве. Зачем ты это сделал?

— Это по доброй воле!

— А я не могу по доброй воле?

Никита озадаченно почесал в затылке и глянул на экран.

— Ответила, — сказал он.

На экране появилось слово: «кыш».

— И это всё? На такое длинное письмо такой короткий ответ? Хамка твоя Нюка, — сказал Гек.

— Почему ты так решил? — серьёзно ответил Никита.

— Человек страдает…

— Если тебя дама отшила, ты бы стал писать ей такие письма?

— Ну, в общем, нет конечно.

— А шпионить за её двором?

— Нет.

— И я нет. Так ты представляешь, как он её задолбал?

Гек махнул рукой.

— Ладно, чао до завтра. Мне пора к Нюке, выясню кто он такой.

— Погоди, я тебя провожу. Хрен она тебя пустит если ты представишься своей прокуратурой.

— Как это не пустит?

— А так. Не откроет дверь и всё. Потребует ордер. А будешь ломиться — позвонит 02 и скажет что дверь ломают воры.

В руках Никиты появилась телефонная трубка, он набрал несколько цифр.

— Нюка? Это Ник. Ага-ага. Нормально. Слушай, я к тебе сейчас заскочу… Да, срочно. Тут про тебя одна штука выяснилась… Не, пустяк… Следят за тобой… Алё!!! Да нет… Да не ори… Нет! Да погоди… Да нет, тебе говорят! Я говорю: всё нормально. Я говорю! Всё! Нормально! Ясно? Да. Приду расскажу. Да, прямо сейчас. С одним человеком. Ты его не знаешь. Ему с тобой прокоммутироваться надо по одному вопросу. Ну какая тебе разница, говорю — ты его не знаешь… Ну, допустим, Хачапуров из прокур… Из прокуренной кухни. Как же трудно с вами, параноиками! Жди.

В дверь вошла Арина, в руке у неё была кепка и тёмные очки, которые Гек оставил на кухонном столе. Арина увидела Гека и остановилась, открыв рот. Гек представил как он сейчас выглядит с подбитым глазом и перебинтованной головой…

— Ариш, это мой друг. — сказал Никита.

— Друг? — переспросила Арина. — Следователь Хачапуров?

— Конспирация, — улыбнулся Гек. — Лучше звать Витей.

* * *

У двери квартиры 28 Гек конечно сегодня был. Дверь была обита серым пошарпанным дерматином. Посередине изгибалась надпись, стилизованные готические буквы были аккуратно выписаны зелёной масляной краской: «НАХОТСЮДА!» Звонок отзывался внутри россыпью колокольчиков, но днём за дверью было безлюдно. А сейчас там орала музыка. Яростный барабанный проигрыш. Ну очень мощные колонки. Гек посмотрел на часы — половина одиннадцатого вечера.

— Кепку и очки я бы снял. — сказал Никита, нажимая кнопку. — Напугаешь девочку.

— А с перебинтованной головой и подбитым глазом? Не напугаю до заикания? — поинтересовался Гек, но кепку и очки снял.

— До заикания? Маловероятно… — Никита позвонил снова.

Барабаны смолкли. Дверь распахнулась и на пороге возникла хозяйка.

— Ну — ну — при — и — вет. — сказала она Никите.

— Вот, напугал до заикания… — пробормотал Гек.

Нюка тотчас обратила на него внимание и быстро пробежалась взглядом.

— За-а-с-детства — за-аикаюсь. — сказала она. — При — и — выкнешь.

Из-под огненно-рыжей копны волос внимательно глядели большие, удивительно круглые глаза. Под глазами были большие мешки, но не такие, как бывают от недосыпания — мешки смотрелись естественно, по-видимому жили на этом лице с рождения. Само лицо было овальное с чуть заострённым подбородком и неестественно гладкой кожей, словно бархатное. Такая кожа бывает у детей, но редко у 25-летних. Косметика на этом лице, похоже никогда не появлялась. На Нюке была пушистая зелёная маечка с рукавами. Маечка обтягивала худые плечи и довольно большую грудь. На поясе висел здоровенный мобильник. Ноги были обтянуты шикарными штанами из натуральной чёрной кожи, которые сужались книзу и пропадали в громадных меховых тапочках-слониках.

— Ты — и — кто? — сказала Нюка нараспев.

— Виктор. — сказал Гек.