Комната из стекла

Казалось, будто у Веры ушло несколько часов, чтобы попасть в дом, – ее никто не замечал, и все это оживляло в памяти повторяющийся кошмар: совсем маленькая Вера точно так же не может попасть в дом, а там – умирает ее мама. И как она ни старается, забраться внутрь и спасти маму не выходит. А теперь уже взрослая Вера вовсю стучит в двери, ведущие на веранду, пытаясь попасть в комнату, где все только что пили чай. Но никто не открывал – видимо, все выбежали в поисках источника звука. Тогда Вера обогнула дом и пошла к главному входу. На улице стало темно, она оступилась, сошла с тропинки и оказалась в зарослях густого кустарника. Продираясь вперед, Вера постаралась успокоиться и в итоге поняла, что идет не туда, потому что тропинка так и не находилась. Ветки царапали лицо, тянули за одежду. Вера заставила себя остановиться. Теперь она не маленькая и теряться не намерена.

Вдалеке она услышала слабый шум волн, бьющихся о гальку.

Вера развернулась в другом направлении: на небе над кустами четко вырисовались очертания дома. Она вернулась на тропинку, обогнула дом и подошла к входной двери. Оттуда не доносилось ни звука. Вера взглянула на часы и поняла, что бродила по саду почти двадцать минут. Затем провела пальцами по волосам, сняла с куртки сухой лист и позвонила в медный колокольчик, дернув за веревку, прикрепленную к тяжелой хлопушке. Ответа не последовало. В коттедже на другой стороне двора горел свет, и она направилась туда. Но тут дверь главного дома открылась, и она увидела молодого повара с кухни. На нем все еще был белый фартук.

– Сюда, – позвал он, а затем рассеянно добавил: – А как вы так быстро добрались?

Вера на мгновение почувствовала себя очень толстой Алисой в Стране чудес. Повар бросился по узкому коридору, и ей оставалось только следовать за ним. Парень был худой и очень смуглый, руки и предплечья в черных волосках – Вера заметила это, когда он открывал дверь.

Через проем она увидела людей, но повар шел так быстро, что Вера не разобрала их лиц. Может быть, Джоанна тоже там. Дом внутри оказался намного просторнее, чем могло показаться снаружи: множество коридоров и комнат. Они поднялись наверх по небольшой лестнице. Вера к этому моменту перестала ориентироваться. Она обратила внимание только на внешнюю часть новой пристройки, а тут, без окон, было трудно определить, в какую сторону они идут.

– Была неподалеку. – Наконец они оказались на достаточно близком расстоянии, и Вера смогла ответить на вопрос.

Шли они так быстро, что она немного запыхалась.

– Скорую я тоже вызвал. Не знаю, долго им ехать или нет…

– Быстро они сюда точно не доберутся. Скорее всего, отправят машину из Алнвика.

– Вообще… – Молодой человек сделал паузу. – Думаю, можно не торопиться. Ничего сделать они все равно не смогут.

Он остановился в конце коридора и открыл дверь. Вера ожидала совсем другого: она надеялась увидеть спальню. Большую спальню с балконом. Но она снова почувствовала себя Алисой. Никакой логики, будто улицу взяли и перенесли прямо в дом. Все вокруг было зеленым и живым. Вера замерла на пороге, а затем заглянула внутрь.

На втором этаже расположился зимний сад. Высокие потолки, но само пространство довольно узкое, сводчатый стеклянный потолок. С террасы внизу этого было не заметно. И со всех сторон стеклянные стены, у которых стоят плетеные кресла. На полу – плитка. Огромные растения в горшках с блестящими темными листьями – словно тропические джунгли в миниатюре. Все растения – толстые, мясистые; на одном – стебель с розовым цветком. Пахло компостом и влажностью. Днем отсюда открывался великолепный вид на море. На единственной не стеклянной стене висело большое зеркало в зеленой раме. Зеркало, видимо, было старое, с дефектами: отражение слегка искажалось, и, посмотрев в него, Вера почувствовала тошноту. В комнате стояла духота.

– И что я должна здесь увидеть? – Вера тряхнула головой, чтобы стало полегче.

– А вам что, не сказали? Мне пришлось обо всем рассказать по телефону.

Молодой человек прошел мимо растений и садовой мебели и открыл балконную дверь. Тут же внутрь ворвался прохладный ветер, стали слышны волны, набегающие в отдалении на галечный пляж. Балкон оказался широким, и по его углам залегла темнота. Повар резко повернулся к Вере:

– Вот!

Она вышла следом за ним и в тусклом свете, проникавшем из зимнего сада, увидела мужчину, скрючившегося в углу у каменного парапета. Колени у него почти доставали до подбородка. Странная поза, особенно учитывая его седину и явно пожилой возраст. А старики обычно не сидят вот так на полу, потому что потом трудно вставать, суставы хрустят. Да и кто будет сидеть на каменном полу в конце октября. Свет создавал странные тени на его лице: мужчина казался сердитым и возмущенным.

На нем был черный пиджак, светлая рубашка непонятного цвета. И почти вся – в крови. Кровь была и на каменном полу, и на стене. Как будто его ударили ножом, но только ножа поблизости видно не было.

– Кто это?

– Я же все сказал по телефону. – Молодой человек начинал что-то подозревать. – А вы вообще кто?