Комната с видом на звезды (СИ)

- Кто бы ни была та женщина, вас не должно это интересовать, - отрезал Афанасьев. - Перестаньте искать себе неприятности!

- Или что вы сделаете? - поинтересовалась я. - Тоже запрете меня в психушке, как ее?

- Довольно городить чушь! - старый друг бабушки был зол. - Пойми, ничего из этого тебя не касается! Забудь обо всем и больше не смей туда возвращаться!

- Тогда прекратите врать и скажите хоть раз правду, - произнесла я. - Почему вы так поступили с ней? Она убила своего сына?

- Нет, - покачал головой Афанасьев. - Ее сын давно вырос. Она не преступница.

- Тогда почему вы и моя бабушка бросили ее? - не понимала я. - Она же была вашей подругой!

- Да что ты знаешь об этом? - скривился профессор.

- Многое, - выпалила я. - Кормышов рассказал мне, какими друзьями вы были.

Афанасьев махнул рукой и устало опустился на стул.

- Кормышов, - пробормотал он.

- Только не надо говорить, что он пьяница и кретин, - бросила я.

- Он же видел только часть истории, - пробормотал Юрий Афанасьевич. - Мы не могли по-другому... Ты не смеешь нас судить, девчонка.

В этот момент лампочки под потолком, освещающие темноватый читальный зал, замигали и выключились. Компьютер сразу же погас, и нас окутал сумрак, который обычно собирается под крышами старых домов.

- Питание вырубилось, - пробормотала библиотекарша. - Пойду гляну, в чем там дело...

И она вышла из зала.

- Я и не собираюсь, - призналась я. - Просто скажите, как все случилось. Где сын Вари? Где Лида? Или...

Тут еще одна догадка, более страшная и бесчеловечная, явилась в мои мысли. В первую секунду я отбросила ее, но тут же поймала и принялась рассматривать, точно нищий найденную монету. Я вспомнила письмо, найденное у бабушки, и эту подпись. "Твоя Л". Твоя Л!

- Они же на одно лицо! - воскликнула я, не в силах сдержать эмоций. - Вот зачем поменяли документы! Лидия стала Варей! О Господи!.. Зачем?!

- Ради мальчика, - признался Афанасьев, и в его голосе прозвучала неизбывная тоска. - Кормышов так и не узнал, что случилось в ту роковую ночь в подсобке... Варин муж как-то дал старому сторожу номер больницы, куда он мог бы позвонить в случае чего. Как врач, он понимал, что приступы жены повторятся, и лучше бы ему знать о них первому. Когда Варя снова пропала, мы с Лидой и Светой сразу же поняли, где нужно искать. Едва мы пришли в институт, представление началось. Варя тогда заперлась в подсобке, и сторож пытался выломать дверь. Я снес ее одним ударом, и знаешь, что мы увидели там? Она держала в руке нож и чертила им что-то на руке малыша!

- Те символы на манекене! - с ужасом вспомнила я, и профессор латыни кивнул.

- Мозг человека очень тонкая и неизведанная материя, - проговорил Афанасьев. - Стоит одному механизму отказать, как перед тобой уже другой человек. Тогда Варя и в самом деле собиралась убить ребенка. Она кричала, что он дьявольское отродье, и ему не место в этом мире. Мы так никогда и не узнаем, что творилось в ее голове. В тот момент, увидев ее с ножом в руке, я думал только о ребенке. Не помню, как, но я бросился на нее. Она страшно кричала и лишь чудом не ранила меня. Сторож схватил ее, я отдал ребенка Свете, а сам пытался помочь сторожу. Сила, которая проснулась тогда в этой хрупкой девочке, была невероятной. До сих пор мурашки по коже от той сцены. Помню лицо Лиды, перепуганное и белое, точно снег... Было ясно, что оставлять ребенка с матерью больше нельзя. Вместе с тем, оставлять его на попечение отцу тоже неразумно. А репутация? Что скажут люди, узнав о его жене, пытавшейся убить сына? Ты не знаешь, какое это было время, Кристина. Время, когда ничего нельзя было сделать. А потом настало время, когда ничего нельзя было сказать. Мы не могли допустить, чтобы эта история вышла за пределы подсобки. Старый сторож унес ее с собой в могилу, а мы - похоронили в глубинах души. Когда мы рассказали мужу Вари о том, что Лида должна взять документы Вари и стать матерью для мальчика, он даже не возражал. Вряд ли он понимал, на что идет. Он был подавлен, а времени не было. На следующий день он пошел к главному врачу и сказал, что сестра его жены, Лидия, повредилась рассудком, и он хотел бы обеспечить ей должное лечение, но это никак не должно быть связано с его семьей. Главный врач услышал его. В тот же день Варя, которая уже для всех была Лидой, стала Остаповой Елизаветой Петровной, пациенткой психиатрической клиники. Через несколько дней эта семья уехала в Москву, и мы больше никогда их не видели. Мы решили, что так будет лучше для всех, - никто не хотел вспоминать прошлое. Тогдашний директор института частично знал обо всем, но вопросов не задавал. Официальная версия его устраивала, - Лида в лечебнице, а Варя уезжает с мужем. С тех пор Лидия Карева исчезла для всех. Осталась только Варя, замужняя женщина, мать.

Это было невероятно. Наконец-то все обрывки сведений соединились в одну историю, прозрачную и гладкую, точно лед Байкала. Но и пугающую тоже. Я снова представила ее, одинокую женщину в комнате пансионата. В комнате с видом на звезды.