Комната с видом на звезды

— У тебя вроде есть девушка, может, начнешь следить за ней для разнообразия? — поинтересовалась я, на что Давыдов с улыбкой покачал головой, сказав:

— У меня нет девушки.

— И как тогда это называть?

— Что «это»?

— Хватит кривляться, ты встречаешься с ней или нет? — Давыдов разозлил меня окончательно, но он проигнорировал мой вопрос и снова посмотрел вниз.

— Ты очень красива, но кеды к платью не подходят, — сказал Максим без тени улыбки, легко переводя тему. — Что намерена делать?

— Пробраться в подсобку, — честно призналась я, продолжая сверлить его враждебным взглядом. Максим присвистнул, удивленно вскинув брови, — такого он явно не ожидал.

— Есть план? — поинтересовался он.

— Обижаешь, — с выражением лица бывалого разведчика я открыла сумку, и Максим с интересом заглянул внутрь. — Там маленький навесной замок, планирую вскрыть отверткой. Я на ютубе видела, как его… Что-то смешное?!

Улыбка, которую Давыдов прятал, чуть отвернувшись, снова привела меня в бешенство.

— Что-то очень смешное, — подтвердил парень и мимолетно коснулся моего запястья. — У тебя рука сломается сразу после первого удара по замку.

— Уж извините, чем богаты! — огрызнулась я, накидывая лямку сумки на плечо. — Все, отстань, Давыдов, иди, веселись, мне некогда тут с тобой…

Я махнула рукой и стремительно пошла к выходу, но Максим, продолжая посмеиваться, отправился за мной. Я усиленно корчила недовольный вид, хоть все же была рада, что иду в подсобку не одна. Мы вышли на улицу и отправились во внутренний двор.

* * *

— А что это вообще за дурной тон, ввязываться в переделки и не звать для этого лучшего друга? — с тонкой улыбкой спрашивал Давыдов, пока мы огибали корпус. — Раньше за тобой такого не водилось.

— Да раньше-то и переделок не было, — произнесла я. — И это, кстати, тоже не переделка!

— Ну, конечно, — подтвердил Максим. — Именно поэтому мы тащимся в темноте к таинственной подсобке и собираемся взломать замок отверткой.

Я засмеялась. Старый друг как никто мог развеселить меня. В двух словах я рассказала о произошедшем со мной утром и о том, что узнала от Юрия Витальевича и охранника вчера.

— Понимаешь, он ясно дал понять, что там творятся странные вещи, — говорила я, имея в виду слова охранника, но Максима это не впечатлило.

— Сомневаюсь, что следует принимать в серьез рассказы этого пьянчуги, — проговорил он.

— Может, ты и прав, но проверить я должна. Сегодня утром там что-то разбилось, и вряд ли это ветерок так подул. Меня словно хотели специально напугать, чтобы я больше не лезла туда!

— Что-то не слишком у них это получилось, — улыбнулся Давыдов, и мы собирались завернуть во внутренний двор, как внезапно услышали чей-то голос. Он звучал хрипло, с болезненным надрывом и явно принадлежал мужчине. Ветер доносил до нас скомканные слова и, напрягая слух, мы услышали что-то вроде жуткой колыбельной. Нам пришлось остановиться. Человек неистово бормотал зловещие фразы, чуть растягивая окончания, и лишь потому они казались песней.

…Спи спокойно, мой малыш.
Ночь темна. Окончен путь.
Только им нельзя уснуть.
Бродят, бродят по земле
Души, спящие во мгле.
Вот они уже пришли,
У дверей стоят, смотри!
Зло, таившееся в снах,
Отразится в зеркалах.
Манит бездна темных сил,
Ждет, чтоб ты их сам впустил.
Ты замри, закрой глаза,
И сиди так до утра.
Стоит лишь взглянуть назад,
В твою душу хлынет ад!
Стоит лишь взглянуть вперед,
Сердце сразу же замрет!
Солнце всходит из-за крыш,
Спи спокойно, мой малыш…

Мне стало не по себе, и то ли от холодного вечернего воздуха, то ли от страха по телу пробежали мурашки. Лицо Максима было сосредоточенным и хмурым. Как мужчина, он пытался объяснить все логически, не впадая в суеверный ужас, который сковал меня. Заметив, что от холода я обхватила плечи руками, он с усталым видом покачал головой. На его лице мгновенно появилось выражение, говорившее, что таким беспомощным людям как я абсолютно не стоит соваться в подобные мероприятия. Все это он выразил одним взглядом и, быстро стянув ветровку, накинул мне на плечи. Я с удовольствием нырнула в нее и застегнула все пуговицы. От воротника, прилегавшего сейчас к моему лицу, явственно ощущался легкий приятный запах Максима, и мысленно я вновь была рада, что сейчас он со мной.

— Это охранник, — услышала я шепот Давыдова. Он уже выглянул из-за нашего укрытия и установил, что на одной из скамеек, в позе отдыхающего богача на пляже, расположился университетский сторож. Тут же страх освободил меня. Стало ясно, что охранник просто выпил и лепечет Бог знает что. Но вопрос, как пробраться в подсобку, оставался открытым.