Комната с видом на звезды

— Да сумасшедшая эта, Остапова, и Краснов наш, — проговорила медсестра. — Началось это все давно. Я только закончила учебу и пришла сюда работать. Эта мадам уже лежала здесь. Правда, недолго, месяца три-четыре. Заведующий нынешний тогда простым врачом был, видно, понравилась она ему, — молодая девушка, хороша собой, да и не скажешь, что совсем уж ненормальная. Она в припадке только несколько дней была, а потом на поправку пошла. Когда ее стали выпускать на прогулку, он все время с ней выходил. В общем, видно закрутилось у них все. Потом Остапову выписали, он за ней прислал автомобиль, они вместе уехали. Прошел слух, что пожениться собираются. Казалось бы, вот счастливая история! Но через полгода примерно она снова к нам попала, опять билась в истерике, а что кричит — не разобрать. Так два года она периодически лечилась здесь, но Краснов-то с ней вроде был. Только свадьбы никакой не получилось, сама понимаешь. А однажды ее снова привезли с приступом, а я смотрю, — так она беременная! И по животу видно, что срок уже немаленький. Вот так дела, думаю. Отец ребенка-то явно врач наш, хотя об этом, конечно, вслух никто не говорил. Остапова со временем стала попадать в диспансер все чаще и чаще. А потом и вовсе ее перевели сюда, в лечебницу. Иногда обратно в диспансер переводили. И спустя несколько лет Краснов наш стал приводить к ней мальчика. Ну, тут уж любому дураку ясно, в чем дело. Остапова теперь всегда жила в отдельной палате. Бывает, закроются там с сыном и долго о чем-то переговариваются шепотом. Мальчик-то хоть с виду и нормальный был, но от осинки… Как сейчас помню его странные глаза. Порой спросишь у него что или поиграть предложишь, а он будто и не видит тебя. Так Краснов и водил мальчишку сюда много лет. А потом, когда мальчику лет тринадцать было, посещения прекратились. Такая вот история.

— Офигеть, — вырвалось у меня. Вот это да. Оказывается, у сумасшедшей бабушкиной подруги был еще один сын. Хотя доподлинно мне неизвестно, кто эта женщина. Да и что такого в том, что она родила еще одного ребенка? Почему все это кажется таким странным и невероятным? Нужно хорошенько все обдумать. И подальше от этого места.

— Спасибо вам за беседу, — проговорила я. — Но мне уже идти надо. А то опоздаю на занятия в институте!

— Беги, — кивнула медсестра. — И осторожнее там!

* * *

Я снова двинулась вдоль коридора навстречу выходу. Это место порядком надоело мне, и, оказавшись здесь одна, я уже не чаяла, как уйти. В конце этажа был выход на лестницу. С одной стороны коридора располагалась ординаторская, а с другой — медицинский пост. Бросив мимолетный взгляд на него, я отметила, что за ним тоже никого нет. И куда вообще все подевались? Окончательно я осознала это, когда уже спускалась по лестнице. Не знаю, что опять случилось со мной. В голове поселилась навязчивая мысль, будто я прямо сейчас упускаю возможность во всем разобраться. Другого шанса может и не представиться.

Каждый раз, вспоминая этот момент, не могу поверить, что я и правда сделала это. Вернулась обратно. В коридоре было необычайно тихо. Казалось, здание опустело, и нет ничего, кроме бледного свечения белых стен. Я подошла к посту и заглянула за высокую стойку. Внизу на столе медсестры лежала кипа историй болезни, разложенная по папкам. Еще раз оглянувшись на коридор, я проскользнула за медсестринский пост и принялась перебирать истории. Дверь ординаторской, что находилась прямо напротив поста, чудовищно пугала меня. Если оттуда выйдет врач, он сразу увидит меня. Что тогда я буду делать? Но мне нужна была история Остаповой, точнее, номер палаты, в которой она лежит, и вот, на середине стопки я ее нашла. Семнадцатая палата. Сделано!

Я собиралась выбежать из-за поста, но ручка двери ординаторской стала поворачиваться. В голове одна мысль, — что делать?! В панике я нырнула под стол. Укрытие было, по меньшей мере, идиотским. Стоит кому-то зайти за пост, и меня сразу увидят. Шаги врача стали приближаться и замерли рядом со столом. Я услышала, как над головой зашуршали бумаги. Наверно, увидев, что на посту никого нет, врач стал перебирать истории болезни.

— Вот она, — пробормотал мужской голос, и врач потянул историю. Стопка вздрогнула и рассыпалась. Пачка историй болезни упала прямо передо мной, и я замерла. Все, мне конец! С другого конца коридора послышались быстрые шаги.

— Ань, я случайно истории разбросал в твоем царстве, — сказал врач куда-то в сторону, и я с облегчением выдохнула. Значит, он не собирается их поднимать.

— Я соберу, — донесся голос медсестры, и мне снова стало страшно. Похоже, количество удачи на сегодня закончилось. Интересно, я смогу поставить на неожиданность и выбежать из укрытия, а потом мчаться к выходу? Вряд ли тут есть какая-то серьезная охрана, способная меня поймать.