Комната шепотов

Ее интересовала только передняя часть дома, но все же она обошла весь второй этаж, желая убедиться, что в доме никого больше нет. Особняк принадлежал представителям верхушки среднего класса и располагался в соответствующем квартале. Каждая спальня имела свою ванную, но холодок, стоявший в пустых комнатах, словно намекал на скорый экономический и социальный упадок американских пригородов.

А может быть, это ощущение родилось не от созерцания холодных пустых комнат. Уже почти целую неделю Джейн терзали дурные предчувствия – с тех пор как она узнала, что за будущее приготовили своим согражданам некоторые люди, пользовавшиеся огромным влиянием в этом новом мире технологических чудес.

Она поставила сумку у окна в передней спальне, выключила фонарик, раздвинула шторы и стала разглядывать дом на другой стороне улицы, но не тот, что стоял напротив этого, а соседний – превосходный пример стиля «Искусств и ремесел»[4].

По этому адресу жил Лоренс Ханнафин, овдовевший в прошлом марте. У супругов не было детей. И хотя Ханнафину было всего сорок восемь (на двадцать один год больше, чем Джейн), скорее всего, он проводил время в одиночестве.

Джейн не знала, найдет ли в нем союзника. Скорее всего, он окажется трусом без всяких убеждений и не станет браться за нелегкое дело, которое Джейн намеревалась предложить ему. В эти времена трусость стала позицией по умолчанию.

Джейн семь лет прослужила в ФБР, в Группе оперативного реагирования на чрезвычайные ситуации, которая чаще всего работала вместе с Третьим и Четвертым отделами поведенческого анализа, а они имели дело, среди прочего, с массовыми и серийными убийствами. В этом своем качестве она убила всего двух человек, попав в отчаянную ситуацию на отдаленной ферме. На прошлой неделе, находясь в отпуске, Джейн убила троих в целях самозащиты. Теперь она стала неконтролируемым агентом, и на ее счету было немало убийств.

Конечно, Лоренсу Ханнафину могло не хватить мужества и принципиальности, которыми он должен был обладать, судя по его репутации. Но Джейн надеялась, что в этом случае он ответит отказом и не сделает попытки передать ее в руки правосудия. Для нее не будет правосудия. Ни адвоката, ни процесса с присяжными. С учетом данных, которые Джейн собрала на некоторых влиятельных людей, лучшее, на что она могла надеяться, – это пуля в голову. Однако они могли поступить с ней гораздо хуже: сломать ее, устранить все воспоминания, лишить ее свободной воли, сделать покорной рабыней.

3

Джейн сняла спортивную куртку и наплечные ремни, после чего заснула – беспокойным сном – на полу, положив пистолет под руку. Вместо подушки она использовала валик, взяв его с кресла, которое стояло у окна в холле второго этажа, но в доме не оказалось ничего, напоминающего одеяло.

Мир ее снов превратился в царство движущихся теней и серебристо-голубого полусвета, исходящего из ниоткуда; она убегала от зловредных манекенов, которые прежде были людьми вроде нее, а теперь превратились в неутомимых роботов, запрограммированных на охоту, с глазами, в которых не просматривалось никакого чувства.

За час до рассвета зазвенел наручный будильник. Из туалетных принадлежностей у Джейн были только зубная паста и щетка. В ванной она включила фонарик в режиме ближнего света и положила на пол, в самый угол. Глядя на свое лицо призрака со впавшими глазами, отражавшееся в темном зеркале, она смыла с себя остатки страха, не прошедшего после сна.

Подойдя к окну в спальне, она раздвинула шторы на несколько дюймов и принялась разглядывать в мощный бинокль дом Ханнафина. Ее дыхание с привкусом мяты на миг затуманило оконное стекло.

Судя по странице в «Фейсбуке», Ханнафин начинал каждый свой день с часовой пробежки. Свет включился сначала в комнате на втором этаже, а несколько минут спустя – и в коридоре первого этажа. Когда небо на востоке чуть-чуть порозовело – первое сияние дня, – Ханнафин, в головной повязке и кроссовках, вышел из передней двери. Джейн проследила в бинокль за тем, как Ханнафин повернул ключ в замке, вынул его и спрятал в кармане шорт.

Днем ранее она наблюдала за ним из машины. Он пробежал три квартала на юг, потом свернул на восток, в квартал наездников, и направился по лошадиным следам в незастроенные холмы, поросшие кустарником и дикой травой. Он отсутствовал шестьдесят семь минут. Джейн потребовалась лишь небольшая часть этого времени, чтобы сделать то, что ей нужно было сделать.

4

Еще одно утро в Миннесоте. Плита сурового серого неба, похожая на грязный лед. В неподвижном воздухе разбросаны снежинки, они словно выскакивают через сжатые зубы упрямой бури.

Кора Гандерсан, в пижаме и сапожках по щиколотку, приготовила завтрак: пропитанный маслом тост с пармезаном, яичница с беконом «Ньюске», лучшим в мире беконом, который в жареном виде истончался, становился хрупким, ароматным.

Завтракая, она читала газету, а иногда отламывала кусочек бекона и давала его Дикси. Собака терпеливо ждала рядом с ее стулом и принимала каждый кусочек, повизгивая от удовольствия и благодарности.