Комната смеха

– Значит, так, шапка. – Кречетов достал из ящика стола завернутую в целлофан черную шапку и стал нервно мять ее в руках. – Как я уже сказал, шапка интересная. В том смысле, что таких шапок на рынке ты не найдешь. Это дорогая шапка фирмы «Goldsboro», которую можно купить, скажем, где-нибудь в Альпах, в фирменном магазинчике дорогого горнолыжного курорта, или в Берне, в отеле, где останавливаются звезды. Шапка мужская, но размер небольшой. Изнутри на ней сохранились пятна от крема, скорее всего, предназначенного для ухода за кожей женского лица и содержащего в себе вытяжку из плаценты. К сожалению, мы не смогли определить название этого крема и фирмы-производителя. Сейчас в продажу выброшено довольно большое количество подобных плацентарных кремов, но ни один из них по своему составу не подходит к тому, что мы обнаружили на шапке. Но тебе будет небезынтересно узнать, что такой же крем обнаружен и на коже лица женщины, чей труп найден в загородном доме и предположительно принадлежит Эмме Майер. Зная о том, что ты придешь, я попросил Глыву передать сюда с оказией и свое заключение. Ты уж извини, но я полюбопытствовал…

– Где оно?

Кречетов достал из того же ящика стола пластиковый файл с заключением, и Вадим углубился в его изучение. Я же, следуя нашему с Вадимом уговору, решила отвлечь Кречетова, чтобы у меня появилась возможность взять на время шапку. Самое простое, что могло прийти на ум, это не отказаться от предложенной чашки кофе. К счастью для меня, воды на столе не оказалось, не было здесь и водопроводного крана, поэтому Кречетов, оставив нас с Вадимом на какое-то время одних в комнате, вышел с чайником и, судя по его долго удаляющимся шагам, отправился куда-то в другой конец коридора. Я, не дожидаясь команды Вадима, схватила пакет, вытряхнула из него шапку и надела. И тотчас оказалась в залитом янтарным сиянием просторном зале. Всюду были высокие готические окна с цветными витражами, в лицо бил неестественно яркий свет, а рядом со мной на столе высилась гора экзотических фруктов. Вокруг меня находились люди, похожие на лакеев, в руках они держали подносы с жареными индейками и пирожными, а прямо передо мной стоял высокий худой человек в толстом вязаном свитере, и я бойко, не своим, разумеется, голосом разговаривала (точнее будет сказать, разговаривал) с ним. Я сделал знак лакеям, и они тотчас скрылись. Мы остались наедине с человеком в свитере. И я, поправляя золотую шпагу на боку и сдувая со лба длинную челку, спросил, обращаясь к нему:

– Как тебя зовут, отрок?

– Том Кенти, с вашего позволения, сэр, – ответил мне этот непонятный человек, постоянно кивая мне, словно соглашаясь заранее с тем, что я скажу.

– Странное имя. Где ты живешь?

– В Лондоне, осмелюсь доложить вашей милости. Двор Отбросов за Обжорным рядом.

– Двор Отбросов! Еще одно странное имя!.. Есть у тебя родители?

– Родители у меня есть. Есть и бабка, которую я не слишком люблю – да простит мне господь, если это грешно!.. И еще у меня есть две сестры-близнецы – Нэн и Бэт.

– Должно быть, твоя бабка не очень добра к тебе?

– Она ни к кому не добра, смею доложить вашей светлости. В сердце у нее нет доброты, и все свои дни она творит только зло.

– Обижает она тебя?

– Лишь тогда она не колотит меня, когда спит или затуманит свой разум вином. Но как только в голове у нее проясняется, она бьет меня вдвое сильнее.

– Как? Бьет? – вскрикнул я.

– О да, смею доложить вашей милости!

– Бьет! Тебя, такого слабосильного, маленького! Слушай! Прежде чем наступит ночь, ее свяжут и бросят в Тауэр. Король, мой отец…

– Вы забываете, сэр, что она низкого звания. Тауэр – темница для знатных.

– Правда! Это не пришло мне в голову. Но я подумаю, как наказать ее. А отец твой добр к тебе?

– Не добрее моей бабки Кенти, сэр… Отлично, отлично!

Я поднял руку и потрогал край бархатной шапочки. Я вспотел так, что с меня пот катил градом. Ко мне тотчас подбежала пухленькая женщина в джинсах и красной майке и принялась зачем-то пудрить мне нос…

Я снял бархатную шапочку – видение закончилось, – одновременно я сняла черную горнолыжную шапку фирмы «Голдсборо» и оглянулась. Передо мной стоял Кречетов и с удивлением смотрел на меня.

– Леди захотела примерить шапку?

Мне было жарко и душно, и, хотя все уже было позади, меня словно бы еще преследовал запах пудры и какого-то крема. Одежда прилипла к спине, я почувствовала острую необходимость вымыться. Рядом, так до сих пор не проронив ни звука, сидел и внимательно читал заключение судмедэксперта Вадим Гарманов. Он словно ничего не видел и не слышал вокруг себя.

– Извините. – Я сунула шапку обратно в пакет и села на предложенный стул рядом с Вадимом. Тронула его за рукав: – Вадим… Ау…

Он оторвался от чтения и шумно вздохнул.