Комната страха

Крапов смотрел на пищавший долгими сигналами сотовик, разинув рот. Мне надоело ждать, но не хотелось самой выводить его из ступора, пришлось набраться терпения. А когда он нажал наконец на кнопку отбоя, уже не попросила, а потребовала от него:

— Едем!

Следуя моим указаниям, он подъехал к той удобной асфальтовой площадке для машин, на которой Дмитрий минировал мою «девятку» и получал от меня по морде. Благодарность Крапов принял, а уехать отказался, потому что объяснила я ему дорогой, что место, где может сейчас быть его Лариса, находится неподалеку отсюда.

— Я буду ждать здесь! — сказал он настолько твердо, что пришлось согласиться:

— Ждите.

После душной ночи утро выдалось солнечным, но заметно похолодало. Необычно прохладно было для сентября. Войдя в калитку под кирпичной аркой во двор особняка Илоны, я остановилась, сунула руки в карманы и запахнула полы куртки. А может, мысль о зверином логове вызвала озноб во всем теле? Кто из зверья здесь может быть? Хозяйка, старик, Тимофей. Не то. Отморозки. Их трое. Вчера они одолели меня. И погиб Самопрядов. Сегодня?

Рассматривая при дневном свете дорожку, по бокам которой в темноте зажигаются фонарики, я вспомнила о пистолете Петра и представила, как чувствовала бы себя, имея его под рукой, вот в этом кармане. Уверенно бы я себя чувствовала. Но — нет. Недопустимо.

Дом казался безлюдным, настолько здесь было тихо. Не горел крест на стене, и на лестнице царил мрак, немногим отличающийся от кромешного. Я споткнулась, поднимаясь по ней, и едва не загремела вниз по крутым ступенькам. Тоже мне, несущая возмездие…

Деревянная лакированная решетка на пороге зала не поддалась с первого раза, и я собралась крикнуть — позвать хозяев, но толкнув посильнее, сдвинула ее ровно настолько, чтобы протиснуться между ней и косяком.

Не таким уж и большим оказался зал. Тот же овальный стол посередине. Темные сплошные драпировки на стенах, свисающие до пола тяжелыми складками и мягко скругляющие углы. Лишь в одном месте они были раздвинуты, и то нешироко, открывая окно — единственный источник света. У окна, спиной ко мне, оперевшись руками на низкий подоконник и опустив голову с большим пучком волос на затылке, стояла Илона.

— Это Иванова, — почти прошептала я.

— Входите, — ответила мне хозяйка.

Я подошла и глянула сбоку на ее лицо — оно было мокрым от слез, с распухшим носом и красными глазами. Натурально!

— Где Лариса Симонова?

Илона повернула ко мне голову, брови ее скорбно поднялись кверху, задрожал подбородок, но голос прозвучал твердо:

— Лариса у Нестора.

— Она пришла к вам.

Она приняла обвинение и медленно кивнула:

— Она в безопасности. Пока.

Я положила руку ей на плечо и почти силой повернула к себе.

— Вы не ответили, где она.

— Здесь. — Илона двинула рукой, но я не поняла ее жеста. — Вы тоже здесь, и теперь Лариса в безопасности. Я должна позвонить Нестору, и он поднимется к нам.

— Звони, — процедила я, чувствуя, как во мне просыпается волчица с длинными, как кинжалы, клыками.

И гадалка почувствовала это, но не испуг, а нечто вроде отчаяния вывело ее из состояния плаксивой заторможенности.

— Не верьте ему, Татьяна! Он хитрая и злая скотина. Всегда крутил мною, как хотел, шантажировал фотографиями жертв моих предсказаний, и ничего нельзя было поделать. Я же просила вас поговорить со мною наедине!

Последнее она произнесла в полном отчаянии, заломив руки и прижав их к груди, чуть ниже сказочного ожерелья из благородных искрящихся камней. Глухое, под горло, платье под ним было расстегнуто, открывая дряблую, в мелких и частых родинках шею. Контраст между роскошным украшением и старушечьим телом отвлек меня и помог сдержаться.

— Верить кому-либо из вас я меньше всего склонна. А к Нестору я, пожалуй, спущусь сама. Из уважения к его сединам.

Илона глянула на меня быстро и настороженно.

— Я провожу вас.

— Спасибо. Для начала вы проводите меня к главному орудию вашего ремесла.

— Хотите попробовать?

Она вытерла ладонью глаза и попыталась улыбнуться.

— Хочу посмотреть в стекло, при помощи которого вы предсказываете беды.

— Прошу вас.

Она, раздвинув драпировку, открыла дверь и пропустила меня вперед. Я оказалась в небольшой, почти пустой комнате без окон с паркетным полом и двумя старинными креслами посередине. Напротив них, на стене висело большое, мутное зеркало в простой черной раме. По обеим его сторонам мягко светились бра — по три грозди хрустальных капель, связанных воедино.

И только-то? Я ожидала большего.

— Не желаете? Только свет придется убавить.

Илона предлагала мне место в одном из кресел. Второе, очевидно, предназначалось ей.

— Нет. Ваш аттракцион не для меня. Не люблю комнаты страхов.

Я подошла к зеркалу, провела рукой по раме и почти сразу нащупала металлическую пуговку. Кнопка тихо щелкнула, и зеркало, освобожденное от запора, подчинилось усилию и отошло от стены одним своим краем.

Илона смотрела на меня с испугом, машинально скручивая ожерелье в сверкающий жгут.

Как я и ожидала, за зеркалом оказалась дверца небольшого сейфа с кодовыми кнопками электронного замка.

— Шифр? — потребовала я у нее.