Комната страха

«Коко! Где ты это взяла? – внушительным тоном наставляла ее мать. – Это опасно, Клотильда, положи, пожалуйста, на место!» Но Коко вновь бежала за кистями, красками, монетами из коллекции тетушки Алисы, елочными игрушками с веток, до которых могла дотянуться, и содержимым безжалостно распотрошенной аптечки одной из родственниц. Никто не в состоянии был уследить за ней, казалось, она была сразу везде, будто маленьких Коко было несколько десятков!

Подумать, что с ними, Марфой и Коко, что-то не так, было просто невозможно. Обе были веселы и вполне довольны праздником. И что такого ужасного могло произойти в последнее время с самой Евой, что, по словам старух, должно привести к неминуемой трагедии в их семье? Нет, решительно ничего не понятно. Какой центр притяжения? Какого зла?!

– Я не помню никаких особенных происшествий. Если я могу чем-то помочь Марфе, так и скажите. Я готова сделать все от меня зависящее, честное слово! – совсем уже по-детски воскликнула Ева. – Скажите хотя бы, что с ними не так? Чем больна Клотильда? Почему это надо было скрывать? Может быть, наоборот, сообща семья решила бы проблему!

Уставшая, встревоженная Ева вскочила с кресла и подошла к камину. Зябко поежившись, она подбросила дров в почти потухший огонь, разворошив золу кочергой с ручкой в виде лошадиной головы. Повернувшись к обеим родственницам, следившим за каждым ее движением, Ева покачала головой. Ей стало жалко этих старых женщин. Но что именно они хотели от нее получить, Ева и сама не знала.

– Глюпый, глюпый маленький девотшка! В помошчи нуждаешься именно ты. Тебе мы и хотели помочь. – Прабабушка наклонилась вперед, будто и впрямь пытаясь поддержать Еву.

– Да. Ты оказалась права, – обращаясь к своей матери, сказала Александра. – Мы ничем не помогли бедной девочке. А я так надеялась разрешить все это сегодня! Видно, от судьбы действительно не уйдешь. Можешь быть свободна, Ева. Ступай к Виоле, я с ней сегодня уже не увижусь. Останьтесь на ночлег – гроза уже прошла, но ваши дела могут подождать до утра, не так ли? Береги себя, детка. Будь сильной! – И Александра поцеловала в лоб послушно склонившуюся к ней Еву, потрепав девушку по щеке сухой и теплой ладонью.

– Люди притягивают людей. Вещи притягивают вещи. Подобное притягивается подобным, – удивила напоследок загадочной фразой прабабушка. И тоже поцеловала Еву.

Покидая комнату, Ева оглянулась. Обе старушки пристально смотрели ей вслед. Возвращаясь знакомой анфиладой с темными окнами, Ева обратила внимание на то, что гроза действительно прошла. Даже дождь, лившийся то тише, то сильнее весь предыдущий день, и тот прекратился вовсе. На ночном небе, в окружении сверкающих как новенькие звезд, висела полная луна. Казалось, уже начинает всходить солнце – настолько светло было снаружи.

Виола сидела как на иголках. За прошедшие полчаса – аудиенция (а по ощущениям Евы – аутодафе[2]) вряд ли длилась дольше – Виола успела накрутить себя так, что от нее чуть искры не сыпались.

– Ева, дорогая моя! – схватив дочь за руки, воскликнула Виола. – Как все прошло? Тебя не огорчили? Ты совсем устала и еще сильнее побледнела! Все же надо тебе молока с медом, и в постель. Фани, пожалуйста, согрей молоко, я принесу мед.

– Мам! Не надо никакого молока, я себя нормально чувствую. Тетя Фани, оставьте вы свои кастрюльки. Пойдемте спать уже, наконец, если мы не собираемся возвращаться сегодня. – Ева на всякий случай обернулась к Виоле: вдруг та решится ехать в город сегодня же?

– Да-да-да! Спать. Фани отвела нам комнату, я уже постелила, просто решила дождаться тебя. Ты ведь не возражаешь, если мы будем спать в одной спальне? – скорее утвердительно, чем вопросительно, добавила Виола.

Глава 7 Голландец и селедка

Оцепенев от усталости, Ева забылась сном, как только ее тяжелая, без единой мысли, голова коснулась накрахмаленной наволочки. Лишенный сновидений ночной отдых все же оказал благотворное действие и на нее, и на погоду. Яркое загородное утро, умытое ночной грозой, встретило Еву на пороге нового дня, создав иллюзию, что, может быть, все и обойдется. Возможно, все ночные кошмары ушли бесследно вместе с непогодой.

Впрочем, вчерашняя буря оставила свой знак. Свалило ветром дерево у самого края поляны перед домом. Это уродливое зрелище предстало притихшим женщинам, вышедшим к завтраку в теплую уютную кухню. Свежий, сливочного цвета разлом древесины контрастировал своей чистотой с мокрой черной корой. Поверженный гигант смотрелся до ужаса неестественно, как вывернутый не в ту сторону сустав ноги. Крона, которой уже не суждено было, вылиняв под летними солнцами, утерять свой свежий и сочный зеленый цвет, лежала на земле.