Комон, стьюпид!, или Африканское сафари для дуры

Например, он говорит, что суп уже давно остыл, а вы можете сказать: «Нет, он не остыл, он просто не горячий».

А то вот так привыкнет, что вы во всем соглашаетесь и подчиняетесь ему, и сядет вам на шею.

Как это мой сделал.

Наверное, переборщила я с этими правилами.

Хотя… если придерживаюсь всех моих правил, а он до сих пор со мной, то все не так уж и плохо.

Но… уже давно пора мне проснуться.

Сколько можно спать?

– Доброе утро, дорогая. Вот твой кофе.

– Спасибо, любимый. Скажи, а зачем я тебе нужна?

– Ты – моя жизнь.

Я вздохнула и тихо пробурчала под нос: сон в руку.

День двадцать пятый

Ровно в девять утра мы с Анькой были в частной школе иностранных языков. Нас встретила стройная секретарша-блондинка, с шикарной грудью размера «моя-и-Анькина-грудь-вместе», с выражением лица, как у королевы бала, и ногами «метр-восемьдесят».

– Ну почему в жизни все так несправедливо? – спросила я у Аньки.

– Ты это о чем?

– Вот посмотри на эту секретаршу. Ноги – от… даже не от ушей, что у нас над ушами?

Анька потрогала место над ушами.

– Выше ничего нет. Уши – самая крайняя точка, от которой могут расти ноги.

– Даже если и от ушей. А грудь! Ты видела ее грудь? Это же застрелиться можно!

Блондинка внимательно на нас посмотрела и на русском спросила:

– Почему вы так плохо говорить о моей груди? Что вам есть не нравится?

Анька на выдохе сделала «хых», типа, ты посмотри на эту гадину, она еще и русский знает, но вслух сказала:

– В том-то и дело, что нам все о-о-очень нравится.

Блондинка посмотрела вниз, потом в сторону, потом на Аньку:

– Почему ты так расстроилась? Ты классно выглядеть! Как говорил наш учитель русского, ты клевая телка! – а потом посмотрела на меня и добавила: – А у вас есть лишних килограмм. Примерно…

– Двадцать, – закончила я за нее.

– Да, примерно так, – согласилась со мной блондинка. – Я – Линда. Русский язык был у нас вести Мистер Сватковский. Я закончила полный курс.

– Понятно, – вздохнула Анька. – Вы очень хорошо говорите на русском. Нам бы так на английском заговорить.

– Если вы будете выполнять все домашние задания, то я есть вам гарантировать, что через три месяца вы будете классно общаться на английском. Проходите, пожалуйста, в кабинет к мистеру Дугласу. Он вас ждет.

Мы открыли дверь и вошли к мистеру Дугласу.

Мистер Дуглас оказался высоким подтянутым мужчиной в полном расцвете сил. На нем были белая, воздушная, почти прозрачная рубашка и черные атласные брюки. Такую одежду носят или геи, или мачо. Он улыбался и с интересом рассматривал нас с Анькой.

– Меня зовут Анна, – представилась Анька на русском, протянула ему руку и, косясь в мою сторону, шепотом добавила: – Лучше бы мы разбились в самолете.

Мистер Дуглас продолжал улыбаться. Только теперь он уже не рассматривал нас, а гладил Анькину руку. Потом он нашел в себе силы и представился:

– Майк. I can’t speak Russian.

Я посмотрела на Аньку.

– По-моему, он сказал, что не говорит по-русски.

– Какая ты догадливая, – скривилась Анька. – Очень хорошо, что он не говорит по-русски, потому что я хочу тебе сказать: если ты мне настоящая подруга, прямо сейчас возьми меня за шкирку и отправь домой! Иначе…

– Иначе ты прыгнешь на него?

– Да!

– А блондинка в коридоре, думаешь, никакого отношения к нему не имеет?

Анька на секунду задумалась.

– А мне плевать!

Мистер Дуглас стоял в полном замешательстве и внимательно следил за нашим с Анькой диалогом. Он уже перестал улыбаться.

– Инглиш. Денис. Ок? – спросила я.

Мистер Дуглас предложил нам присесть, а сам начал что-то говорить на английском. Он махал руками, показывал на полки с книгами, протягивал нам какие-то бумаги. Закончил он свою речь так:

– Ок?

Мы с Анькой посмотрели друг на друга.

Тут Анька встала, подошла к его столу и шепотом, обращаясь к нему, сказала:

– О’кей будет тогда, когда ты окажешься в моей постели!

Я не выдержала:

– Ань, прекрати сейчас же! – И, обращаясь к Дугласу, кивнула и три раза сказала «О’кей».

Мистер очень обрадовался, нажал на кнопочку у себя на телефоне, и через несколько секунд в его кабинете появилась Линда. Он что-то долго объяснял ей, она кивала и, посмотрев на нас, на русском спросила:

– Курсы английского языка были начаться неделю назад, но вы догнать группу очень быстро. Занятия каждый день, кроме субботы и воскресенья, с девять часов до два часа. Вас устраивает?

– Да, – согласилась я.

– Ты спишь с ним? – спросила у нее Анька.

Линда засмущалась, посмотрела на нее с явной неприязнью и ответила:

– Нет. Я ему не нравиться. Ему нравиться толстые. Как вы, – и посмотрела на меня с восхищением.

Анька засверлила меня глазами и потом, прищурившись, сказала:

– Так я и знала!

Линда мне улыбнулась:

– Я проведу вас в вашу группу. Пойдемте со мной.

Мистер Дуглас смотрел на меня и строил глазки, Анька покачала головой и процедила:

– Вот гад!

В группе, кроме нас, было еще шесть человек.

Рикки – молоденький, лет двадцати отроду, парнишка, с голубыми глазами, прилежной внешностью и явно из состоятельной семьи.