Компаньон её сиятельства

Стиснув челюсти, Гидеон закрыл глаза. В глубине души он надеялся, что муж Беллы старик. Больной слабый старик, которому недолго осталось жить. Синяки, покрывавшие ее спину, опровергали предположение о слабости. Но возраст? Он цеплялся за эту надежду. Старик мог использовать оружие против женщины. Но мужчина на портрете выглядел достаточно сильным, чтобы не пользоваться тяжелым подсвечником, намереваясь причинить боль кому бы то ни было. И тем не менее он сделал это. Ярость, подобная той, которой он никогда не испытывая, быстро и неистово вскипела в жилах. Мышцы задрожали от силы этой ярости.

— Роуздейл.

Тонкая ниточка вежливой сдержанности Мейбурна готова была вот-вот порваться. Мускулы на руках под хорошо сшитым черным сюртуком вздулись. Сине-зеленые глаза не были такими холодными, как у Райли, но угрожающе горели.

— Кто избил мою сестру?

— Он! — прорычал Гидеон.

Мейбурн снова быстро взглянул через плечо. Темные брови сошлись на переносице.

— Лорд Стирлинг? — спросил он, словно боясь ответа.

— Да.

Ужас отразился на лице Мейбурна — он понятия не имел о жестоком обращении Стирлинга с Беллой и был потрясен.

— Когда?

— Пять дней назад.

— Из-за чего?

Гидеон покачал головой.

— Спросите об этом у леди Стирлинг.

Лицо Мейбурна потемнело от ярости.

— Я ничего от нее не добьюсь, и вы это знаете. Вы не выйдете из этой комнаты, пока не расскажете мне всю правду. Я хочу знать, почему моя сестра выглядит так, словно по ней проехала карета.

— Лорду Стерлингу не понравилось кое-что, что сказала ему Белла.

— Что именно она сказала ему? Гидеон судорожно сглотнул.

— Белла рассказала ему обо мне.

— Зачем? — удивился Мейбурн.

Гидеон тоже не понимал, зачем Белла так поступила.

— Не знаю. — Он проклинал себя за то, что не спросил, что заставило ее рассказать мужу о платном любовнике. Она должна была знать, что реакция Стирлинга будет ужасной.

— Он избивал ее и раньше?

— Да.

Мейбурн провел дрожащей рукой по лицу.

— Как часто? Сколько раз?

— Один раз — это точно. Но уверен, что это было не один раз. По словам Беллы, он ненавидит ее.

Райли угрожающе придвинулся.

— Вы знали и позволили ему избить ее?

— Я не знал, узнал только несколько дней назад, — парировал Гидеон. — Однако не я игнорировал ее в течение пяти лет.

Мужчины вздрогнули словно от удара. Райли первым пришел в себя и с трудом сдерживал ярость.

— Вы ничего не знаете!

Мейбурн вскинул руку, останавливая его. Райли бросил взгляд на брата. Он, казалось, собрался спорить, но в следующее мгновение с низким, коротким рыком отвел глаза.

Граф снова переключил внимание на Гидеона.

— У нее были другие любовники?

— Нет.

— Откуда вы знаете?

— Я в этом уверен, — мрачно ответил Гидеон.

Мейбурн недоверчиво фыркнул.

— Если это правда, то почему, во имя Господа, он ненавидит ее?

— Потому что не может спать с ней.

 Граф открыл рот от удивления.

— Он импотент?

— Отличный выбор, Филипп, — скрестив руки на груди, пробормотал Райли с издевкой.

Мейбурн игнорировал брата.

— Почему вы в этом уверены?

— По той же причине, по которой уверен, что  у неё не было других любовников.

Граф нахмурился, затем глаза его вспыхнули, когда до него дошел смысл сказанного.

— Этого не может быть. Она не была невинна, когда выходила за Стирлинга.

— Нет, была. Я это точно знаю. — Не веря своим ушам, Мейбурн уставился на него. Но Гидеон еще не закончил. — Стирлинг всегда был импотентом. По словам Беллы, прошлые попытки не только не увенчались успехом, но также плохо заканчивались.

Он точно знал, в какой именно момент Мейбурн поверил ему. Возможно, в тот миг, когда в его мозгу четко возник образ девственной Беллы в постели с грубой скотиной, когда мужчина силой пытается навязать себя ей, затем дает выход своей злости. Это тот самый образ, который терзал Гидеона, когда Белла рассказала ему о своем браке. Тот самый образ, который до сих пор терзает его.

— Филипп?.. — Голос Райли нарушил молчание.

С закрытыми глазами Мейбурн покачал головой, молча отклоняя любой вопрос, который брат хотел задать. Обеими руками он провел по волосам, а когда снова открыл глаза, восстановил некое подобие самообладания.

— Как давно вы поддерживаете связь с леди Стирлинг?

— С апреля этого года.

— А как вы с ней познакомились?

— В Лондон приехала женщина и, — Гидеон вздернул подбородок, — наняла меня для ее сиятельства.

— Какая женщина? — Гидеон молчал, и Мейбурн повторил: — Кто?

Гидеон продолжал молчать, и Мейбурн процедил сквозь зубы:

— Кто? Кто нанял вас спать с моей сестрой?

— Мадам Марсо.

— Эсме? Какого черта ей нанимать мужчину для Беллы?

Гидеон адресовал свой ответ графу.

— Она полагала, что Белла становится слишком замкнутой. Что ей необходим флирт.

— Эсме за все ответит, — раздраженно пробормотал Райли.

Мейбурн устало вскинул бровь. Райли скосил взгляд на брата.

— Я с ней поговорю.

Мейбурн кивнул.

— Мадам Марсо знает, что Стирлинг ее бьет?

— Не думаю. Когда лорд Стирлинг узнал обо мне, положение Беллы ухудшилось.

— А мадам Марсо знает, что Стирлинг импотент?

— Понятия не имею.

Наступило молчание. Оно длилось очень долго. Наконец Мейбурн заговорил: