Компенсация или сказки деревни Девица

— Вот же ты, кум, какой галантный и обходительный. Прямо как Цицерон….

— Дык, я такой, — приосанился Санёк.

— Умеешь же заинтриговать женщину. Вот только пару слов сказал, а я уже вся согласна….

А что такого? Весна ведь. Гормон играет, щепка на щепку лезет. Сладкая парочка, совершенно случайно встретившаяся, решила кое-куда уединиться, обсудить, так сказать, виды на урожай. Пофигизм не лечится… Ну и не надо… Конечно, вечно пьяный Санёк далеко не принц, но в деревне как-то принцев не наблюдалось, бери, что есть. Это в некоторых городах за границей, говорят, принцев, как кошек на помойке.

Зато Витьку в этот день выпала судьба много работать за баранкой своего самосвала. Вечером, когда его, уставшего, покормила ужином путьильичёвская повариха Маришка, Витёк горестно вздохнул и спросил у Маришки:

— А что, Мариш, давай самогонки возьмём, да на сеновал. Нормально, да?

— Да, ладно, — махнула рукой женщина. — Чё там делать?

— Будем самогонку там пить….  На звёзды любоваться. Я тебя за попку потрогаю….

— Э, Витёк, я же не дам, — заверила женщина. Смотреть на звёзды в холодном сеновале с Витьком ей и нахрен не впиралось.

— Ладно, — вздохнул уныло Витёк. — Тогда опять самогонку будем пить…

* * *

Зима. Весна. Лето. Жизнь в деревне продолжалась, несмотря ни на что. Даже полоумный внук бабки Тимофеевны стал выходить из дома во двор, и даже бегал по деревенской улице. Ну, как в деревне, да без деревенского дурачка. Теперь в деревне Девица стало всё как у людей, даже деревенский дурачок свой имелся. Впрочем, жители убогого Василька от себя не гнали по причине его совершенной безобидности. Ну, бегает и бегает, бормочет себе постоянно что-то под нос, но то такое дело, природа на внуке Тимофеевны отыгралась. А Васильку настоятельно требовалось общение с носителями языка, но местные какие-то странные носители. Почему-то, они наотрез отказывались говорить между собой на литературном языке, а говорили на русском языке, но, так называемом матерном, слова которого не найдёшь в обычных словарях, а только в специальных. Вот беда — огорчался Василёк — оказывается, надо учить не один, а два русских языка. Вот же засада. Василёк запретил себе переводить русские слова на испанский. Он должен чётко понимать смысл. Он не хотел стать простым переводчиком, ему надо самому стать носителем этого языка. Дело продвигалось, но туго, несмотря на то, что свою голову Василёк уже вылечил. Оставалось влить в себя 150 волшебных единиц и будет он совершенно здоров. Это представлялось вполне выполнимым мероприятием, ибо теперь в баре красовалось более 20 единиц. Естественно, система отметило такое достижение плюшками. Теперь диагност работал не как указатель болезненной точки, а уже на уровне систем организма, то есть более подробно. Соответственно, и лечение стало менее затратным, но более конкретным. Василёк уже давно мог бы полностью вылечить себя, но ему постоянно приходилось тратить магические единицы на Тимофеевну и на односельчан, ибо односельчане умудрялись подхватывать много различных болячек, даже обзаводится такими болезнями, о которых в приличном обществе считается стыдно говорить. Так что Василёк почти всё время держал диагност во включённом состоянии, ибо надо следить за здоровьем аборигенов. А что делать? От здоровья односельчан напрямую зависело, будет Василёк сидеть голодным, или бегать сытым. Хотелось бегать сытым, ибо организм его тратил калорий больше, чем организм шахтёра в забое. Поэтому, пробегая по деревне, Васильку почти всегда что-то да обламывалось из съестного от соседей: то кусок хлеба с салом, то бутерброд с домашней колбасой, то угостят молоком. Деревенского дурачка местные подкармливали. Блаженный же, что с него взять.

Блаженный любыми путями пытался улучшить материальное положение Тимофеевны. Вода приносила хоть маленький, но доход, грибы и ягоды тоже. Но на участке у Тимофеевны вырос огромный вишнёвый сад, который она по причине возраста и занятости на других участках забросила. Но Василёк уже мог шустро собирать вишню с деревьев. Проданные Тимофеевной вёдер двадцать свежей вишни принесли неплохой доход. Тимофеевна наварила и варенья из этой вишни, пришлось раскошелиться на покупку сахара. Но теперь в её распоряжении имелись руки шустрого Василька, которыми он уверенно извлекал вишнёвые косточки. Варенье предполагалось реализовывать городским. А что? Экологически чистый продукт по смешным ценам. Из-за своего возраста Тимофеевна уже не могла содержать полезную в хозяйстве живность. У неё не имелось в хозяйстве ни коровы, ни свиньи, ни даже козы. Вскоре Василёк понял, это хорошо, что козы у них нет. Понял он это на примере соседской козы. Это животное оказалось клинически тупое, жрало всё подряд и имело дурной нрав: эта мини-корова всегда пыталась забодать Василька при встрече. Вот же вредное насекомое.