Компенсация или сказки деревни Девица

На этом переговоры заговорщиков окончились. Дед поспешил на ферму к коровкам, ещё он знал, что скоро придут к нему прямо на ферму гости. Эти гости — не простые, а все деревенские малолетки, у которых вдруг дед стал предметом обожания и почитания на почве дедовых рассказок. С тех пор, как у деда появилась подаренная обширная база знаний, он пристрастился к чтению. Причём читать можно и ночью, да хоть с закрытыми глазами. Дед задавал базе вопрос, который его интересовал, а база тут же предлагала ему прочитать соответствующий документ. Таким образом, дед пристрастился к чтению. Прочитанный материал требовал обсуждения, а с замотанными жизнью взрослыми обсуждать литературу трудно. Они или смеялись над дедом, как, право слово, дурни какие, или пытались увильнуть от дискуссии. А вот детишечки смотрели деду в рот и внимали. Правда детишечек интересовали только сказки или приключенческие рассказы. Да сколько хотите. Их есть у меня уйма. И дед начал читать детям сказки и народные былины про богатырей земли Русской. Естественно, начал с русских народных сказок. Причём читал с объяснениями, так как база давала не только текст, а и серьёзное филологическое объяснение произведения. Дети верещали от восторга. Дальше, больше. Дед рассказывал истории из иностранной литературы. Робинзон Крузо пошёл на ура вместе с приключениями Джима Хокинса. Про Маугли приходили слушать даже взрослые. Дети капитана Гранта — произвели фурор. Для самых мелких шла хорошо Репка, сказки Пушкина и басни Крылова. Причём дед не просто читал текст, а делал это артистично, изображая всё в лицах. Если это попрыгунья стрекоза, то дед прыгал, как стрекоза. Если это работящий муравей, то дед изображал тяжёлую работу. Для более старших детей и тексты находид серьёзнее, хотя Русские былины, это вообще-то весьма серьёзное чтиво. Дед старшим рассказывал о подвигах Геракла, о похождениях хитромудрого хаджи Насреддина, о джинах и волшебных лампах всяких там Алладинов и о приключениях Синдбада-Морехода. Историй «он знал» море, и все они в интерпретации деда становились предметом искусства художественного слова: всё изображалось в лицах и с матерком. Короче говоря, дед Матвей заменил детям библиотеку, телевизор, радио и театр: один в нескольких лицах. Обычно, дед выступал перед детьми где-нибудь в деревне, сидя на лавочке или на бревне. Но постепенно дети стали третировать деда и на ферме. Дед — бросай эту работу и рассказывай сказки. Не, ну работу дед бросать не хотел, это есть, как считал он, непедагогично. Молодое поколение должно видеть труд и приобщаться к труду. Поэтому принесите коровкам еду, травку какую, а я вам расскажу про… коров, об их болезнях, о том какие в них паразиты водятся, о породах. А уж вечером приходите слушать очередные волшебные истории из мира мировой литературы. Взрослые тоже слушали рассказы. Некоторые впечатлительные женщины даже плакали над судьбой литературных героев. Жалко им до слёз французского паренька Гавроша или нашего Мальчиша-Кибальчиша. Да и гибель в огне оловянного солдатика доводила детей и взрослых до слёз. Но лились и слёзы умиления, когда дед рассказывал о русалочке Андерсена или про Умку. Вот она сила искусства. Хоть и подавалось это искусство приправленное матерками. Ну, по-другому дед не мог говорить, ёпрст.

Василёк пребывал в диком восторге, чуть ли не до усрачки, что дедушка увлёкся просто литературой, а не, прости Господи, политикой или философией.