Компьютер Бронзового века: Расшифровка Фестского диска

Гюнтер Д. Ротерс в своей книге «Справочник наблюдателя планет» высказывает мнение, что для сколько-нибудь четкого наблюдения колец и лун Сатурна необходим оптический телескоп с линзами около 13 сантиметров в диаметре: Другие специалисты полагают, что для этого достаточно и более скромных линз диаметром до 10 см. По современным меркам это весьма слабый телескоп или, лучше сказать, подзорная труба, хотя, учитывая ограниченные технические возможности людей, живших 4000 лет тому назад, даже такие линзы были абсолютно недоступны. Однако при благоприятных атмосферных условиях наблюдатель, находившийся в оптимальной точке, мог получить практически те же результаты, пользуясь линзой намного меньше 10 см в диаметре. Да, проводить наблюдения с такими приборами было нелегко, и длительные наблюдения могли оказаться достаточно трудными, но это не означает, что они были абсолютно невозможны.

Утверждение о том, что астрономы минойского Крита обладали примитивными телескопами, резко противоречит бытующим мнениям по этой теме, хотя оно способно дать ответ на многие вопросы, возникающие в результате предложенной мной интерпретации пиктограмм на Фестском диске. Тот факт, что гипотетическое существование таких приборов не подтверждается находками предметов, которые можно было бы с уверенностью признать фрагментами древних телескопов минойской эпохи, не следует понимать в том смысле, что таких приборов вообще не существовало. Отсутствие не есть доказательство, а доказать, что подобных приборов не существовало, невозможно. Если критские астрономы минойской эпохи обладали некими знаниями о движениях планет и их лун, такие знания наверняка были прерогативой правящей элиты, и когда около 1450 г. до н э. минойская цивилизация неожиданно погибла, накопленные знания погибли вместе с ней. Поэтому те знания, которые все же пережили минойскую катастрофу, сохранились лишь в форме случайных фрагментов. И в числе утраченных знаний вполне могла оказаться и технология создания телескопа.

Что касается мифов, повествующих о Кроносе и Зевсе, мы не можем с уверенностью судить, являются ли они отражением представлений людей, передававших из уст в уста предания о чем — то, что было недоступно для их понимания, или же эти мифы служили средством передачи от одного поколения к другому важной астрономической информации. Вполне вероятно, что такие мифы представляли собой тайное знание некой эзотерической секты, члены которой изложили правду о своих астрономических наблюдениях и математических достижениях в такой форме, которая была понятна только им. Но в некий момент цепь исторической преемственности прервалась, и реальные сведения превратились в мифы и легенды, дошедшие до нас.

Мы никогда не узнаем, каков истинный возраст этих мифов, повествующих о боге неба и еще более древнем боге, который в греческой мифологии считался его отцом. Но мне не кажется чем — то совершенно нереальным предположить, что информация, содержащаяся в таких мифах, восходит к гораздо более древнему источнику, и что часть этих знаний была тайной уже для самих минойцев, поскольку они тоже были наследниками еще более ранней культуры. Если допустить, что греческие мифы действительно представляют собой метафорическое описание планет и спутников нашей Солнечной системы, многие из них пришлось бы переименовать. Хотя луны Юпитера и Сатурна носят имена древнегреческих богов и героев, большинство этих названий было присвоено им в XVII–XVIII вв. и поэтому не имеют ничего общею с названиями, которые некогда дали им древние греки.

Глава 18. РЕЛИГИЯ И РИТУАЛ

Известно, что верховным божеством на Крите в минойскую эпоху была богиня природы, главными функциями которой являлись плодородие и рост всевозможных растений. Образцы раннего искусства Крита сохранили многочисленные примеры того, как выглядела эта богиня.

Ее обычно изображали с преувеличенно пышной грудью и выступающим животом, символизирующим беременность как важнейший аспект плодородия. Древнейшие примеры таких религиозных фигурок исполнены очень грубо; мастера, создавшие их, проявили ничуть не больше искусства, чем авторы аналогичных изваяний, которые археологи находят в Западной Европе. Однако по мере того как минойская культура приближалась к своему расцвету, озарившему плодородные долины Крита, изображения богини-матери становились все более и более изящными. Один из позднейших образцов этой эволюции — статуэтка. Происхождение этого древнего шедевра пластики неизвестно.