Компьютерная лингвистика для всех: Мифы. Алгоритмы. Язык

Анна Каренина накануне трагического финала увидела такой сон. Художник Рябинин из рассказа В. М. Гаршина «Художники», заболев тяжелым нервным расстройством, не может выкарабкаться из круговерти кошмарных снов. В довершение ко всему, во сие он видит самого себя, занесшего над собой, корчащимся на земле, тяжелый молот. Классическое описание рекурсивного сна глубины три привел Н. В. Гоголь в повести «Портрет».

Художник Чартков купил загадочный портрет старика. Больше всего художника удивили глаза. Они казались живыми, грозная сила ощущалась во взгляде старика. Во сне Чартков видит, как страшный старик выходит из рамы и пересчитывает золотые монеты. Бедный художник, всегда нуждавшийся в деньгах, сделав отчаянное усилие, дотягивается до закатившейся монеты и просыпается. Немного придя в себя и успокоившись, он вдруг с ужасом замечает, что старик протягивает к нему руки, пытаясь схватить его. С криком отчаяния Чартков опять просыпается. Наконец, в третий раз художник наблюдает, как старик старается сбросить простыню, которой накрыт портрет. В полубезумном состоянии художник опять просыпается.

Комиссара Рубашова, героя романа А. Кестлера «Слепящая тьма», со времени первого ареста преследует кошмарный сон. Здесь автор натуралистически передает ощущения переживающих сны во сне.

«А за час до этого, когда два работника Народного Комиссариата внутренних дел стучались к Рубашову, чтобы арестовать что, ему снилось, что его арестовывают.

Стук стал громче, и Рубашов напрягся, стараясь прогнать привычный сои. Он умел выдираться из ночных кошмаров, потому что сон о его первом аресте возвращался к нему с неизменным постоянством и раскручивался с неумолимостью часовой пружины. Иногда яростным усилием воли он останавливал ход часов, но сейчас из этого ничего не вышло: в последние недели ои очень устал, и теперь его тело покрывала испарина, сои душил его…

Часы остановились; стук стал громче; двое людей, пришедших за Рубашовым, попеременно барабанили кулаками в дверь и дыханием согревали окоченевшие пальцы. Но Рубашов не мог пересилить сон, хотя знал, что начинается самое страшное: они уже стояли вплотную к кровати, а он все пытался надеть халат… Бредовая беспомощность нескончаемо длилась — Рубашов стонал, метался в кровати, на висках у него выступил холодный пот, а стук в дверь слышался ему, словно приглушенная барабанная дробь; его рука дергалась под подушкой, лихорадочно нашаривая рукав халата, — и наконец сокрушительный удар по голове изба- вял его от мучительного кошмара.

С привычным ощущением, испытанным и пережитым сотни раз за последние годы, — ощущением удара по уху пистолетом, после чего он и стал глуховатым — Рубашов обычно открывал глаза. Однако дрожь унималась не сразу, и рука продолжала дергаться под подушкой, пытаясь найти рукав халата, потому что, прежде чем окончательно проснуться, он должен был пройти последнее испытание: уверенность, что он пробудился во сне, а наяву снова окажется в камере, на сыром и холодном каменном полу…»[84]

Карташов, герой рассказа Ф. Искандера «Мальчики и первая любовь», в тревожных, беспокойных снах все время искал свою первую юношескую любовь — девушку Зину. Однажды во сне он нашел ее в полной уверенности, что видит не сон, а явь.

С точки зрения программирования жизнь и сон можно трактовать как две подобные алгоритмические процедуры, циклически вызывающие друг друга. В нормальном состоянии психики человека процедура «жизнь» считается главной, жизнь вызывает сон, а после окончания процедуры «сна» управление опять возвращается к жизни. В случае рекурсивных снов после достижения состояния окончания сна управление допускает сбой и возвращается не в процедуру «жизнь», а снова в сон. Обычно рекурсивные сны, последовательно закрываясь, все-таки достигают возвращения к процедуре «жизнь». Человек во сне не фиксирует вызовы снов, хотя известно, что сон связан с погружением по некоторым слоям сознания. Зато окончания снов (просыпания) четко регистрирует сознание. Поэтому описания рекурсивных снов содержат только фазы просыпаний. Само погружение в сны часто остается незамеченным.

В принципе возможны разнообразные варианты рекурсивных снов. Например, сон 1 вызывает сон 2, сон 2 вызывает сон 3, сон 3 закрывается, сон 2 закрывается, продолжается сон 1, сон 1 закрывается (рис. 10).

В программировании процедуры при вызовах получают информацию от вызывающей процедуры. Применительно к снам это означает, что некоторые объекты из реальной жизни, изменяясь, могут действовать в снах и наоборот. Такой прием создает психологическое ощущение загадочной иллюзорности жизни и реальности сновидений. Для обуздания Пегаса Беллерофонт получил волшебную уздечку во сне. Герои Гоголя часто появляются в снах, а в реальной жизни наблюдают эффект своих действий. И, наконец, вспомним сны А. Тарковского.

Рис. 10. Вариант сложного сна