Компьютерная лингвистика для всех: Мифы. Алгоритмы. Язык

Тем не менее язык не полностью утратил свое могущество. Отныне он обладает новыми возможностями воздействия. Во второй части романа Дон Кихот встречается с героями, читавшими первый том текста и признающими его, реально существовавшего человека, как героя этой книги. Текст Сервантеса замыкается на самом себе, углубляется в себе и становится для себя предметом собственного повествования. Первая часть приключений играет во второй части ту роль, которая вначале выпадала на долю рыцарских романов. Дон Кихот должен быть верным той книге, в которую он и в самом деле превратился; он должен защищать ее от искажений, подделок, апокрифических продолжений; он должен вставлять опущенные подробности, гарантировать ее истинность. Но сам Дон Кихот этой книги не читал, да и не стал бы читать, так как он сам — эта книга во плоти. Он так усердно читал книги, что стал было знаком, странствующим в мире, который его не узнавал; и вот вопреки своей воле, неведомо для себя он превратился в книгу, хранящую свою истинность, скрупулезно фиксирующую все, что он делал, говорил, видел и думал, — в книгу, которая в конце концов приводит к тому, что он узнай, настолько он похож на все те знаки, неизгладимый след которых он оставил за собой. Между первой и второй частями романа, на стыке этих двух томов и лишь благодаря им Дои Кихот обрел свою реальность, которой он обязан только языку, реальность, остающуюся всецело в пределах слов. Истинность Дои Кихота не в отношении слов к миру, а в той тонкой и постоянной связи, которую словесные предметы плетут между собой. Несостоятельная иллюзия эпопей стала возможностью языка выражать представления. Слова замкнулись на своей знаковой природе».[100]

Элементы использования рекурсии находим еще раньше у Шекспира. Гамлет ставит спектакль, где в упрощенном варианте описываются события трагедии «Гамлет», написанной в период около 1600 г.

Прием «книга в книге» встречается в сказках «Тысяча и одна ночь». В одну из магических ночей царь слышит свою же историю со всеми сказками и ночами.

В поэме Вальмики «Рамаяна» дети Рамы в лесу учатся у самого Вальмики по книге «Рамаяна».

Древнеиндийская наблюдательная философия одной из первых обратила внимание на рекурсивное развитие природы. Все определения Брахмана — верховного божества — суть рекурсивные определения, в которых понятие выражается через себя же. Такие определения имеют смысл только в алгоритмическом плане — определяемое понятие вызывает и бесконечно разворачивает свое же определение.

«Кем Брахман не понят, тем понят, кем понят, тот не знает его. Он не распознан распознавшими, распознан нераспознавшими» (Кена упанишада).

«Я — время года, я — происходящий от времени года, рожденный от пространства своего источника…» (Каушитаки упанишада).

«Нет ничего выше, ничего меньше его того, который выше высокого, огромней огромного» (Маханараяна упанишада).

Впрочем, и в христианстве при определении бытия используются рекурсивные определения.

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (От Иоанна святое благовествование, Новый завет).