Компьютерное подполье. Истории о хакинге, безумии и одержимости

Но у хакеров, посмотревших передачу, было свое мнение. Вскоре после ее выхода в эфир несколько членов Neuro-cactus, хакерско-фрикерской группы из Западной Австралии, решили сбить с него спесь и посмеяться. Двое из Neuro-cactus, Pick и Minnow сделали из фразы Дэя, уже успевшей стать знаменитой, ролик. И вот уже Дэй под музыкальную тему из The Bill заявляет: «Это не преступное деяние. Это игра». Neuro-cactus быстро распространили свой пасквиль по всему андеграунду через нелегальную VMB, подключенную к их собственному бесплатному номеру 008.

Хотя, возможно, Дэй и перебарщивает, воспринимая себя слишком серьезно, ему, должно быть, не очень весело сталкиваться с такими выходками из недели в неделю. Многие хакеры говорили мне с восторгом: «Я знаю одного парня, который работает над тем, чтобы получить номер домашнего телефона Дэя». Скорее всего, кое у кого в подполье такая информация есть и они уже использовали ее. Некоторые считают, что это жутко прикольно – позвонить Дэю домой и разыграть его. Если честно, мне немного жаль прикольщика. Можно держать пари, что парни из оперативного отдела не станут мириться с этим.

Но это не означает, что, по моему мнению, эти шутники должны быть наказаны.

:)

Что общество может предложить хакерам, кроме изоляции?

Нужно ли вообще с ними что-то делать?

Может быть, стоит просто не обращать внимания на ознакомительный хакинг? Общество должно принять осмысленное решение и использовать ценные полицейские кадры для поимки опасных преступников – фальшивомонетчиков, растратчиков, чиновников-коррупционеров и злонамеренных хакеров – и оставить в покое любопытствующих хакеров.

Закон должен наказывать тех, кто вступил на путь, который общество считает для себя опасным. Любое серьезное преступление, совершенное хакером, должно рассматриваться в рамках обычного законодательства, и приговор должен быть вынесен в соответствии с законом, общим для всех. Мошенничество, преднамеренный ущерб и кража личного имущества являются преступлениями вне зависимости от того, кто их совершил, и должны быть наказаны соответственно.

Есть ли смысл в том, чтобы считать преступниками любопытствующих хакеров, – я имею в виду тех, кто не причинял злонамеренного ущерба и не совершал мошенничеств. Наверное, нет. Они, в первую очередь, просто нарушители общественного порядка и должны понести наказание именно за это. И это не так уж сложно. Законодателям нужно только признать ознакомительный хакинг не таким серьезным нарушением закона. В худшем случае закоренелому нарушителю должен грозить небольшой срок общественных работ. Но эти работы нужно организовать соответственно. В одном из случаев, имевших место в Австралии, офицер по надзору заставил хакера выполнять общественные работы вместе с насильником и убийцей.

У многих хакеров никогда не было работы – отчасти по причине высокой безработицы среди молодежи в некоторых районах, – поэтому труд на пользу общества может оказаться их первым «опытом». Правильно организованные общественные работы могут дать хакеру возможность использовать свои компьютерные навыки, чтобы заплатить долг обществу, по возможности, в виде реализации какого-нибудь самостоятельного творческого проекта. При должном управлении хакерский энтузиазм, любопытство и готовность к эксперименту могут быть направлены в позитивное русло.

В тех случаях, когда речь идет о зависимости от хакинга и фрикинга, проблему нужно решать медицинским, а не уголовным путем. Еще важнее тот факт, что хакеры, учитывая их возраст, прежде не совершали ничего противозаконного. Как сказал Пол Голбалли на суде по делу Mendax’a: «Все обвиняемые очень умны, но их умственное развитие существенно опередило развитие половое». Есть все шансы на то, что большинство сможет справиться с этой зависимостью или просто перерасти ее.

На поверку большинство австралийских судей вынесли вполне справедливые приговоры, особенно если сравнивать их с судьями других стран. Ни один из австралийских хакеров, описанных в этой книге, не был приговорен к тюремному заключению. Отчасти это произошло благодаря счастливому стечению обстоятельств, но также благодаря продуманным приговорам, вынесенными такими людьми, как судья Льюис и судья Кимм. Каждый день проводя в судейском кресле, очень трудно удержаться от соблазна рубить сплеча, интерпретируя новые законы.

Поскольку я была в суде и слышала обоих судей, мне сразу стало ясно, что они выполнили домашнее задание. В присутствии психолога Тима Уотсона-Мунро на свидетельском месте судья Льюис мгновенно определился с понятием «свободы выбора» – в связи с зависимостью – в деле Prime Suspect’a. В случае Тгах’а судья Кимм задавал четко сформулированные вопросы – это стало возможным лишь после серьезного изучения пространных материалов дела.

В основе их компетентных суждений лежало глубокое понимание хакинга как преступления, а также целей пока еще не опробованного в полной мере компьютерного законодательства.