Комплекс андрогина

- Спасибо, - откликнулся я. Подошел к экрану, чувствуя, как меня сверлят взглядом, и отыскал нужный бланк. Просмотрел его мельком и обнаружил, что он оформляется не на транспорт, а на человека. То есть беркер с двумя членами экипажа по такому пропуску не выпустят. И даже если в нем будет только Алеста, у нее должно быть мое удостоверение личности. Это значит, мне придется заявить о пропаже, начнется разбирательство, поднимут архивы съемок… Конечно, Алесту они уже не достанут, но моя жизнь превратится в ад.

Я снова подошел к столу, навис над ним, приставил руку к губам и с легкой долей смущения спросил:

- Простите, а что делать, если мне требуется разрешение на вылет, скажем… на двоих?

- Тогда вам нужно заполнить форму сто тридцать девять дробь один, - так же тихо ответил «хомячок», млея в облаке моего очарования. – У вас есть данные его идентификационной карточки?

Я состроил расстроенную мордашку. А потом снова сказал заговорщическим тоном:

- А что если этот человек пока не знает, что я хочу его пригласить? Может быть, можно оформить заявление не на человека, а на транспорт?

- Д-да, - чуть заикаясь, ответил парень. – Форма сто тридцать девять дробь четыре. Но, боюсь, вам это не подойдет: к такой форме всегда прилагается накладная на вывозимый груз и сопроводительный документ с указанием данных экипажа.

Я откровенно занервничал. Парень посмотрел на меня и забормотал:

- Но вы не расстраивайтесь. Есть еще старые формы A-31. Они упрощенные и используются иногда нашим руководством для быстрых вылетов. Оформляются на пилота или другого ответственного за вылет человека. Для них достаточно только данных идентификационной карточки, но…

- Но? – переспросил я, чувствуя, что еще чуть-чуть, и схвачу его за воротник, чтобы не тянул с ответом.

- … но это очень старые формы, не электронные, и для них понадобится подпись старшего офицера. Если вам удастся получить подпись, приходите снова, мы выдадим вам сигнальное устройство. Так как, принести бланк?

- Несите, - улыбнулся я, хотя этот вариант был таким же нереальным, как и все остальные.

«Хомячок» тут же смотался куда-то в соседнее помещение, долго ругался там с кем-то, спорил, потом принес псевдобумажный бланк и даже помог мне его заполнить. Я поблагодарил услужливого работника, вышел и опустился на ближайшую скамью, размышляя над своим скудным выбором. Конечно, я мог сейчас вернуться, оформить разрешение на вылет на свою карточку и отдать ее Алесте – все равно при вылете никто не будет стыковаться с беркером, чтобы проверить личность. Главное, чтобы сигнал с карты шел правильный. Но я даже представить себе не могу, что со мной случится, когда при попытке восстановления документа вскроется правда. Мне такой вариант совершенно не подходит. Что же касается этого бланка… Я лично знаком только с одним старшим офицером на «Либерти». И, помнится, я поклялся себе больше не переступать порог его кабинета.

Безвыходная ситуация. Куда ни кинь – всюду клин. И во всех трех случаях мне грозит беда: пойду к ректору – пострадаю морально, оставлю все как есть – попадусь на нарушении устава, отдам свою карточку – вообще разрушу жизнь, причем не только себе, но, возможно, и Алесте, если руководство базы обратится в полицию Ковчегов за помощью в поисках угонщика беркера. Нет, конечно, будь я Яном, мог бы свалить всю вину на Алесту и выйти сухим из воды. Но я не Ян.

Впрочем, здесь не о чем думать. Для Алесты есть только один безопасный путь. А я просто сижу тут и сопли жую, потому что мне смелости не хватает пойти и сделать это. Что он меня, съест что ли, этот ректор? Подумаешь, потрогает. Все это делают. Даже те, кто об этом не рассказывает. И ничего, живые. Бармен же говорил, нужно просто расслабиться и… Мля.

Я потер лицо руками. Неужели я действительно об этом думаю? Всерьез планирую добиться чего-то таким путем? Неужели я так низко пал, что готов стать чьей-то подстилкой, чтобы вытащить отсюда Алесту?

Да.

Я встал, сгреб лишние мысли в дальний угол и направился в сторону административного корпуса.

***

Я вошел в уже знакомую приемную. Здесь было все так же пусто, и все тот же секретарь деловито водил пальцем по планшету, сводя данные отчетов.

- Здравствуйте, - обратился я к нему, с трудом шевеля губами. – Могу я поговорить с ректором?

Секретарь оглядел меня с головы до ног.

- Заполните заявление и ждите. Уведомление придет через день-два, - сказал он и снова уткнулся в свой планшет. Я стиснул зубы.

- Простите, но мне нужно поговорить с ним сегодня, - чуть более настойчиво сказал я.

- Экстренные ситуации решаются другими отделами, - ответил секретарь, не отрываясь от работы.

- Просто скажите ему, что пришел тау Элис. Если он не позовет меня, я уйду и больше вас не побеспокою, - сказал я, кое-как подбирая слова. Мне что теперь, еще и перед этим червем унижаться?

Секретарь состроил кислую мину, нажал на кнопку и сказал в сторону микрофона:

- Товарищ полковник, к вам тау Элис.

Несколько томительных секунд из динамика не доносилось ни звука. Потом мы услышали:

- Пусть войдет.