Комплекс хорошей девочки (ЛП)

Я всегда сопротивлялся этому. Не в последнюю очередь потому, что я имел дело с банками после смерти нашего отца — и в каждом из них нет ничего, кроме кровососущих костюмов, которые скорее перемелют нас в лепешки, чем помогут нам добиться успеха.

— Я не знаю, — наконец отвечаю я. — Мне не нравится идея влезать в новые долги. Или закладывать дом. — Я знаю, что говорю как плаксивая сучка. В какой-то момент мне придется принять решение. Либо серьезно отнестись к тому, чтобы сдвинуть мой бизнес с мертвой точки, либо перестать жаловаться на это.

— Что ж, это правда. Зарабатывать деньги стоит денег. Но подумай об этом хорошенько. Если это действительно то, на чем ты хочешь построить бизнес, я могу помочь. Совместно подпишем кредит для тебя.

Это щедрое предложение, и я не отношусь к нему легкомысленно. Даже если сейчас я не в восторге от этой идеи, я не собираюсь бросать его предложение ему в лицо, поэтому я медленно киваю.

— Спасибо, Леви. Я подумаю об этом.

Леви остается не более чем на несколько минут. После того, как мы допиваем кофе, он уходит на встречу с клиентом по поводу другой работы, а я возвращаюсь к измерению кедровой доски. Но мои мысли не здесь. Никогда не стоит работать с электроинструментами, когда теряете концентрацию, поэтому я прекращаю работу и покидаю свою мастерскую. Неважно. Эван может сегодня вечером есть свой ужин с пола, как его драгоценная подружка Дейзи.

Кстати, о Дейзи: она кусает меня за пятки, когда я возвращаюсь в дом. В течение следующих десяти минут мы практикуем команду сидеть, но мои мысли тоже не здесь.

Прощай, Купер.

Я чувствую… тяжесть. Как будто меня тащит под воду стофунтовый стальной якорь, обернутый вокруг моей шеи. Это не чуждое мне чувство. Всю свою жизнь я чувствовал себя подавленным. Из-за долгов моих родителей, из-за дерьма моего брата, иногда у меня возникает ощущение, что я в ловушке в своей собственной голове.

— Извини, девочка, мне нужно убираться отсюда, — говорю я собаке, наклоняясь, чтобы почесать ее за шелковистым ухом. — Я вернусь через минуту. Обещаю.

Это ложь. Это займет больше минуты, чтобы сделать то, что мне не терпится сделать. Но с Дейзи все будет в порядке. Эван осыплет ее любовью и вниманием, когда вернется домой. Так же, как Маккензи делала каждый раз, когда видела ее. Интересно, будет ли она иногда навещать Дейзи?

Сомневаюсь в этом. Она, наверное, уже забыла о нас обоих.

Должен признаться, я не ожидал, что она будет такой. Я думаю, в конце концов, она такая же, как и все остальные клоны Гарнет. Хладнокровная до мозга костей.

Честно говоря, так мне и надо. Я пошел на это с плохими намерениями, рассматривал ее как средство мести Кинкейду.

Карма — сука.

Я насильно выкидываю ее из головы. Десять минут спустя я паркую свой грузовик возле набережной. Тату-салон пуст, когда я вхожу, за исключением измотанного Уайатта, сидящего за стойкой с блокнотом для рисования перед ним.

— Йоу, — приветствует он меня, и выражение его лица проясняется.

— Йоу, есть время?

Уайатт делал мне татуировки с тех пор, как я был шестнадцатилетним панком, просившим надгробную плиту на моем левом бицепсе. Конечно, в то время он был всего на год старше, с татуировочным пистолетом, который он взял в ломбарде, так что мои первые тату были не совсем шедевром. Если у меня будут дети, первое, что я им скажу, это никогда не позволять своим тупым друзьям-подросткам втыкать иголки в их плоть. К счастью, в конце концов все обошлось. Уайатт отточил свое мастерство и теперь руководит этим заведением совместно с другим художником, а мое дерьмовое надгробие было искусно замаскировано под полный рукав с изображением водного кладбища среди разбивающихся волн залива Авалон.

— Зависит от обстоятельств, — говорит Уайатт. — Что это за идея?

— Простая, маленькая. Мне нужен якорь. — Я провожу кончиками пальцев по задней части шеи. — Прямо здесь.

— Какой якорь? Якорь Холла? Адмиралтейства?

Я не любитель лодок, поэтому закатываю глаза.

— Откуда, черт возьми, я знаю? Рыбацкий якорь — ты знаешь, что я имею в виду.

Он хихикает.

— Тогда Адмиралтейства. Подойди. Это займет меньше часа.

В мгновение ока я сажусь на стул, пока Уайатт готовит свое рабочее место. Вот как это работает в Заливе. Если ты хорошо относишься к своим друзьям, они хорошо относятся к тебе. Уайатт, вероятно, даже не возьмет с меня денег за эту новую тату, как бы я ни настаивал. Вместо этого он появится у меня дома через несколько месяцев или через год с просьбой о какой-нибудь случайной услуге, и я с радостью выполню ее.

— Так что же тебя так встревожило, когда я пришел сюда? — Я спрашиваю.

Он издает разочарованный стон.

— Ах. Да. Я пытался создать настолько чертовски сексуальную вещь, что у Рен не будет другого выбора, кроме как вернуть меня обратно.

Я сдерживаю смех.

— Она снова тебя бросила?

— Ничего нового, верно?

Он не ошибается. Уайатт и Лорен, она же Рен, расстаются по крайней мере раз в два месяца, обычно из-за самой случайной ерунды, какую только можно себе представить. Тем не менее, они являются отличным источником развлечений.