Комплекс крови (СИ)

— Это ложь, — высокомерно усмехнулась Девина. — Он сам виноват. Он окончательно рехнулся со своими экспериментами. И она виновата, потому что согласилась.

— В 1963-м у вас с доктором Родманом родилась дочь, — продолжил Тристан. — И вы оказались в сложном положении. С одной стороны, вы думали, что это отличный повод привязать к себе доктора Родмана. С другой стороны, понимали, что это навсегда отвадит от вас отца, потому что были прекрасно осведомлены об его строгих моральных нормах. Но отец так и не обзавелся женщиной, а доктор Родман увивался за каждой юбкой, потому что искал спасения от ваших чар. Вы отдали дочь в приемную семью, решив, что одинокий мужчина, пусть и такой упрямый — более легкая добыча, чем ловелас. И совершили роковую ошибку, мэм.

Девина хмыкнула, допивая шампанское, но не ответила.

— В 1970-м доктор Родман ставит вас перед фактом: он женат на женщине благородного происхождения, которая подходит ему по статусу, и больше не намерен иметь с вами ничего общего. Этот разговор происходит через три месяца после рождения Лариэля, вашего второго ребенка. Вы в ярости, и приходите в еще большую ярость, когда он говорит, что оставляет сына себе. Лариэль вместе с няней переселяется в дом моего отца. Вы отправляетесь следом, но получаете от ворот поворот. Отец заявляет, что вы не прикоснетесь к мальчику и не приблизитесь к его дому на расстояние пушечного выстрела. Вы инсценируете самоубийство, именно так поступила бы на вашем месте любая неуравновешенная особа. Моему отцу на это наплевать, что ожидаемо. А доктор Родман очень расстроен, и вы довольны, потому что добились должного внимания. Но до сих пор злитесь на него за то, что он отнял у вас сына. А заодно и дочь. — Тристан кивнул — больше себе, чем собеседнице. — Вы твердо убеждены в том, что именно доктор Родман убедил вас отдать дочь в приемную семью. Ведь он ставил себя в неловкое положение — ему пришлось бы жениться на женщине, которая не подходит ему по статусу. Несколько месяцев вы скрываетесь от всех и вынашиваете планы мести. И возвращаетесь в Треверберг с новым именем и чужим лицом. Встречаетесь с доктором Родманом — и былой огонь вспыхивает между вами вновь.

Терри бессильно выдохнула, сползла по стене беседки и опустилась прямо на пол, забыв о нежном шелке платья.

— Очень интересно, юноша, — подбодрила Девина. — Мне давно не рассказывали сказок. Продолжайте.

— С удовольствием, мэм. В те дни доктор Родман жил один в своем особняке в Треверберге и не имел привычки запирать кабинет. Вы с большим интересом читали его корреспонденцию. Любовные послания от жены. Свои собственные письма, которые он писал вам в ваше отсутствие. И, конечно же, были в курсе того, что он следит за судьбой вашей дочери. Знали, что он отсылает ей деньги. Вы смотрели на ее фотографии, наблюдали за тем, как она растет. Все идет своим чередом, но внезапно девочка пропадает. Будучи дамой с неустойчивой психикой, вы мгновенно связываете ее исчезновение с жуткими историями о маньяке, который похищает девушек с татуировками. Маньяка находят в собственном доме с перерезанным горлом, тела вашей дочери так и не обнаружили, но вы уверены, что она мертва. Вы ненавидите весь мир. Ненавидите доктора Родмана за то, что он позволил такому случиться, за то, что он не сказал и слова против, когда вы решили отказаться от ребенка. И вот однажды в одну из клиник отца попадает юноша-наркоман, который, если верить газетным снимкам, очень похож на маньяка, убившего вашу дочь. Вы цепляетесь за соломинку, и вам везет — он и вправду оказывается его сыном. Доктор Родман тоже цепляется за соломинку — в отличие от вас, он знает, что ваша дочь жива, и этот мальчик, пожалуй, единственное существо в двух мирах, которое знает ответы на все вопросы — и убеждает отца повторить эксперимент, который в случае Леонеллы закончился неудачно. Не без вашей помощи, мэм.

Лицо Девины Норвик не выражало ничего, кроме холодной сосредоточенности. Терри слушала, затаив дыхание.